Эли Бертэ - Присяжный

Бедный Сернен пришел в неописуемый ужас:

– Постойте, погодите минутку, умоляю вас! Подумайте только, а вдруг она отвергнет меня с гневом и презрением?

– Полно, мой любезный Сернен, это просто ребячество, пора выйти из неловкого и смешного положения.

– По крайней мере, – бормотал, запинаясь, несчастный клерк, – не говорите, что вы меня видели, и будьте милосердны, не уходите из дома, не сообщив мне, к чему привела ваша попытка.

Арман жестом успокоил его и поднялся по лестнице. Очутившись на верхней площадке между несколькими дверями, он не знал, в которую войти. Легкий шум привлек его внимание, он робко постучал и в ту же секунду увидел Гортанс и Марион Бьенасси. Вероятно, его ждали, потому что в комнате царил порядок, а обе сестры были обеты с большой изысканностью. Гортанс, встретив гостя самым любезным поклоном, сказала, краснея:

– Как прекрасно, что вы поднялись к нам, месье Робертен. Мы увидели вас в окно и, зная, что вы в доме, мечтали о вашем посещении, но не могли на него надеяться… Невзирая на доброту, с которой вы отнеслись к нам, и ваше покровительство в трудный час…

Бедные девушки не могли удержать слез при скорбном воспоминании, и Арман стал утешать их, как водится в подобных случаях. Вскоре Гортанс, вытерев глаза белоснежным платком, перебила его:

– Извините нас, месье Робертен. Поговорим лучше о де ла Сутьере и его милой дочери. В памяти ли он наконец?

Вопросы Гортанс приводили Армана в большое затруднение.

– Ему гораздо лучше, – ответил он.

– Слава богу! – в свою очередь сказала добрая Марион. – Вообразите, какие-то злые люди написали нам анонимное письмо, в котором обвиняли месье де ла Сутьера в самом ужасном преступлении. Можно ли выдумывать подобные возмутительные вещи! Потому-то мы с сестрой, чтобы доказать, что не верим обвинению, и решили предложить наши услуги для ухода за больным.

Смущение Армана возрастало, он ответил, потупив глаза:

– Я хочу поговорить с вами о несчастном де ла Сутьере и вынужден буду сообщить вещи, которые глубоко потрясут вас, но сперва я хочу выполнить поручение Сернена. Скажите, не догадываетесь ли вы, на каком условии Сернену предложили место сборщика податей?

– Не имею никакого понятия, – чистосердечно ответила Гортанс.

– Вы наверняка знаете, что бедный Сернен давно в вас влюблен?

– Я… я, право, не знаю… – ответила Гортанс, краснея.

– Однако в нашем городе об этой страсти известно всем, и слух о ней дошел до лиц, стоящих во главе правления. Главный вопрос в том, испытываете ли вы отвращение к Сернену?

– Отвращение? Почему я должна питать к нему отвращение? Он человек честный, кроткого нрава, с добрым сердцем… Но скажите, ради бога, к чему все ваши странные вопросы?

– К тому, что Сернен будет окончательно утвержден в должности сборщика податей в Б***, если вы согласитесь отдать ему свою руку. Вот тайна, которую бедный малый не осмеливается вам сообщить. Он позволил мне передать ее вам вместе с покорнейшей просьбой принять ее благосклонно.

– А вы, месье Робертен, – спросила Гортанс, – вы посоветуете принять… предложенную мне партию?

– Отчего же нет? – добродушно сказал Арман. – Вы сейчас сами отозвались о Сернене как о человеке честном, кротком и добром. Говоря по правде, я подал эту мысль префекту и начальнику правления, собрав предварительно сведения и удостоверившись, что этот брак гарантирует вам надежное счастье. Впрочем, – продолжал он, заметив наконец грозные тучи на лице девушки, – вам не стоит спешить. Вы можете объявить о своем решении когда угодно. Возьмите время на размышление.

– Очень вам благодарна, милостивый государь, – перебила его Гортанс со злой усмешкой, – я признательна…

К крайнему изумлению Армана, она заплакала. Марион обняла сестру и что-то тихо сказала ей на ухо, но та вырвалась у нее из рук и закричала с безумным видом:

– Оставь, сестра, оставь меня! Разве я еще не достаточно унижена, не достаточно несчастна? Ах! При жизни отца, когда мы везде встречали уважение, любезность и лесть, могли ли мы думать, что когда-нибудь одна из нас упадет так низко? Понимаешь ли ты, Марион, чего от меня ждут? Вот что они подумали: эта бедная девушка – бесприданница, каких много в наше время, она иссыхает в ожидании жениха, дать ей мужа будет делом христианского милосердия. Сострадательные души внушили сильным людям, как вознаградить меня за тяжкую потерю, которую я понесла. Я выйду за прежнего подчиненного моего брата, и место сборщика податей будет моим приданым. Какая радость, какое торжество для младшей дочери храброго полковника Бьенасси! Наконец-то у нее будет муж! Все приняли в этом участие, все способствовали этому благодеянию… даже месье Робертен, который с удовольствием объявляет мне о нем!