Нил Стивенсон - Вирус «Reamde»

Среди пассажиров оказалось гораздо больше белых, чем можно было ожидать в провинциальном городишке, – все, очевидно, направлялись в прибрежные гостиницы. Многие вели себя так, словно тут уже не в первый раз и знают, куда идти. Шли они, что неудивительно, к самому большому автобусу. В транспорт поменьше – разукрашенный, собранный вручную из деталей фургонов и автобусов – садились только филиппинцы. Чонгор уловил английскую речь, протолкался вперед, догнал говорившего и спросил, довезет ли автобус до гостиниц. Мужчина обернулся, внимательно оглядел Чонгора с ног до головы и несколько прохладно сообщил, что довезет. Чонгор кивнул Марлону, голова и плечи которого возвышались над туристами, тот передал информацию затерявшейся в толпе Юйсе, и они поднялись в автобус.

В салоне пахло духами, бензином и табаком. По меньшей мере каждый второй пассажир оказался белым, при этом как демографическая выборка они ни к черту не годились: поголовно мужчины, и в основном за пятьдесят, все были одеты словно на сафари и не снимали солнечные очки даже за тонированными стеклами автобуса. Чонгор не мог разобрать, что у них за акцент. Сначала подумал – британский, но несколько ошибся.

– С юга, – сообщила Юйся, когда они устроились в заднем ряду. Заметив, что Чонгор и Марлон не совсем поняли, она уточнила: – Из Австралии. Или из Новой Зеландии.

Видимо, в прежней жизни Юйся встречала австралийцев среди любителей путешествовать с рюкзаком.

Чонгор созерцал то ли австралийцев, то ли новозеландцев через проход между креслами и пытался понять, что происходит. Может, нечто вроде конференции: какие-нибудь бывшие сантехники или пахари сняли задешево этаж в гостинице и приехали на недельку порезвиться у моря? Впрочем, не похоже. Друг друга они не знают и между собой не переговариваются. Наверное, поэтому на Чонгора тогда посмотрели так странно. Более того, каждый сидит либо один, либо с молодой филиппинкой. Да и филиппинки тоже слишком одинаковые: одни явно молодые, другие весьма в возрасте. Молодым, судя по одежде и макияжу, можно дать за двадцать, но если приглядеться – меньше двадцати, а то и пятнадцать. Едут как бы сами по себе, однако за ними, хоть и издалека, присматривают взрослые дамы, годящиеся им в матери. Причем сами дамы выглядеть хорошо не стараются.

Такие впечатления сложились у Чонгора, Марлона и Юйси за пятнадцать минут, пока они ехали к гостиничному кварталу. Все трое сосредоточенно смотрели вперед, боясь встретиться глазами и понять, что думают об одном и том же. Автобус подрулил к отелю, они подождали, пока все выйдут, и не сговариваясь выстроились в цепочку: Чонгор, Марлон и плотно зажатая между ними Юйся. Когда Чонгор замер на ступеньках, загородив собой почти весь проем, его с разной степенью воодушевления приветствовали полдюжины филиппинок: одни широко улыбались, другие смотрели недовольно, а то и враждебно. Но когда вслед за рослым европейцем возникла азиаточка, а потом еще и азиат, филиппинки, похоже, пришли к одному и тому же выводу, развернулись и отправились встречать другие автобусы.

Тем не менее район выглядел прилично и на трущобы не походил, а Чонгор даже не заметил особых отличий от Сямыня: дома от трех до шести этажей стоят сплошными рядами, между ними – людные улицы, на фасадах цветастые вывески, на окнах – сделанные из чего попало решетки от воров. Другими словами, типичная улица развивающейся азиатской страны. Единственная особенность: вывески на английском, хотя в стороне от местного Бродвея – на смеси английского и еще какого-то языка, который Чонгор не распознал.

Всерьез заспорили, не убраться ли отсюда поскорее и не сесть ли на ближайший паром до Манилы. Но Чонгора заклинило на мысли о том, что всего в нескольких ярдах – только подними голову – ждет просторный номер более или менее современного отеля с кроватями и душем. Было неясно, водятся ли здесь хотя бы телефоны, однако напротив гостиничного квартала, на другой стороне прибрежной улицы, обнаружилось стразу три интернет-кафе, причем совсем близко друг от друга. Поэтому троица без лишних слов поспешила во вроде бы самый большой и новый отель и очутилась в темном тесном вестибюле под оценивающими взглядами затянутых в узкие платья молодых женщин, которые занимали все немногие свободные кресла. Поначалу планировали снять один номер для Чонгора с Марлоном и один – для Юйси, но когда выяснилось, что комнаты дают на разных этажах, Юйся передумала и объявила, что будет спать у них: на полу или на кушетке. Это, разумеется, означало: она займет кровать, а на полу окажется либо Чонгор, либо Марлон. В итоге сняли только один номер, зато хватило долларов из бумажника Зулы и не пришлось платить кредиткой Чонгора. Он не знал, отслеживают ли власти – китайские, венгерские или еще какие – его карту, однако пускать ее в ход без необходимости не хотелось.