Нил Стивенсон - Вирус «Reamde»

Соколов с профессиональным восхищением наблюдал, как такси медленно растворяется в толпе. Он, прекрасно обученный и опытный профессионал, действующий на свое усмотрение, может некоторое время выждать и выйти из здания, когда сочтет нужным, и тем не менее оценивал свои шансы выкарабкаться как практически нулевые. А этот черный моджахед, только что переживший внезапный рейд, скованный с упирающейся заложницей, на прицеле у Соколова, спасся, ухватившись за первую же возможность. Конечно, ему помогла сумятица, вызванная взрывом и обрушением дома, но все равно он молодец. По опыту Афгана и Чечни Соколов узнал в движениях чернокожего боевика то культурное или поведенческое преимущество, которым располагают в критических ситуациях эти люди: они полнейшие фаталисты и верят, что Бог на их стороне. Русский человек – фаталист несколько иного рода: он убежден или по крайней мере сильно подозревает, что ему при любом раскладе капец, и решает, что двум смертям не бывать, а одной не миновать, но не видит за происходящим ни Божьего промысла, ни надежды на шахидский рай.

Так что вниз по лестнице Соколова гнала не глупая надежда на спасение, а злость от мысли, что фанатик-исламист сделал практически невозможное. Неужели он хуже?

Чонгор узнал в своем спасителе одного из китайских хакеров – Ману, как они его окрестили. Ману вывел Чонгора через заднюю дверь в улочку и оттуда к перекрестку. Здесь было уже практически безопасно, так что Ману позволил себе обернуться и с любопытством взглянуть на Чонгора.

– Спасибо, – сказал Чонгор.

– Я Марлон, – ответил Ману.

– Я Чонгор.

Они с неловкой официальностью пожали друг другу руки.

– Что произошло? – спросил Марлон.

Чонгор, не вполне уверенный, что им удастся поговорить по-английски, пожал плечами: мол, без понятия.

Неподалеку кто-то давил на клаксон. Сперва это была просто череда длинных гудков, которая перешла в серию быстрых и завершилась бодрой музыкальной фразой «тада-тада-дам, там-там». Вокруг было много отвлекающих факторов, но наконец Чонгор заметил метрах в десяти микроавтобус. Из-под открытой водительской двери выглядывали синие сапоги. Юйся высунула голову в выбитое окно, проверяя, услышал ли ее Чонгор.

– Подбросить? – спросил он Марлона, указывая на микроавтобус жестом шофера, приглашающего кинозвезду в лимузин.

Марлон пожал плечами и улыбнулся.

– О’кей.

Когда они подошли ближе, Юйся выбежала из-за двери, нагнулась перед капотом и ухватила руками ржавый покореженный штырь. Он торчал из здоровенного куска бетона, не дававшего машине ехать, и в одиночку Юйся бы с ним не справилась. Марлон и Чонгор помогли оттащить препятствие в сторону, потом сели на задние сиденья, Юйся – на водительское место. Она включила передачу, и микроавтобус загрохотал по обломкам, которые хоть и заставляли его подпрыгивать, не мешали колесам крутиться. Марлон с Чонгором потратили некоторое время, чтобы вытолкнуть бетонную перемычку в боковую дверь. Она не запиралась, поскольку весь корпус машины перекосило из-за удара, так что Чонгор просто закрыл ее как сумел. Марлон лег на продавленное сиденье, уперся ногами в крышу и надавил изо всех сил, выпрямляя вмятый металл. Дыра при этом несколько уменьшилась, а пространство внутри микроавтобуса несколько увеличилось. На большее ему сил не хватило, так что они с Чонгором принялись вместе молотить ногами в потолок, чтобы еще чуточку его выправить. Это давало хоть какое-то занятие и отвлекало от Юйсиной манеры вождения, которая – наблюдай они за ней чуть внимательнее – могла бы напугать больше всего виденного за сегодняшний день.

– Куда мы едем? – наконец догадался спросить Чонгор.

– Туда же, куда такси, – ответила Юйся, указывая подбородком на точку в потоке людей и машин.

– Зачем?

– Там моя подружка, – ответила она. Потом обернулась и в упор глянула на Чонгора. – Моя подружка и твоя.

– Если бы! – вырвалось у него раньше, чем он успел прикусить язык.

– Так тебе не интересно, куда она едет?

Соколов добрался до первого этажа, отсоединил от автомата магазин, сделал контрольный спуск и бросил «калаш» через перила. Потом свернул в коридор, добежал до вестибюля, перешел на быстрый шаг, распахнул двустворчатую внутреннюю дверь и толкнул плечом внешнюю.

Первое, что он увидел, был отъезжающий микроавтобус. Из машины, словно навоз из лошади, на ходу вывалился кусок бетона.