Курт Ауст - Судный день

Князь Реджинальд выпрямился и потянулся, так что косточки затрещали.

– Именно кража этих книг и стала поводом для ссоры между моим любезным батюшкой Вильгельмом и герцогом Фредериком Кристианом, – завершил он, поднимаясь и направляясь к столу.

– Подождите, – остановил я его, – гномы “Коте kosmu ” Стобея, о которых вы упомянули, и поныне хранятся здесь, в библиотеке замка. Я собственноручно снимал эту книгу с полки и читал ее. Получается, что их никто не крал…

Князь Реджинальд рассмеялся и обернулся:

– В тысяча семьсот двадцать первом году, когда стараниями датского короля Готторпское герцогство стало частью Датского королевства, батюшка получил письмо от датского сюзерена в Готторпе. Тот сообщал, что они обнаружили письма от моих прадедов с требованиями вернуть принадлежащие им книги. Они нашли также один из украденных томов – это оказались гномы к “Kore kosmu” – и пожелали вернуть книгу ее законному владельцу.

– Весьма благородно со стороны датского короля, – отозвался я, не поднимаясь с кровати. Заметив в моих словах насмешку, Реджинальд кивнул.

– Еще бы – в передаточном акте было прописано требование об оказании ответной услуги, вот только неясно, какой именно, а на услуги политического плана отец легко соглашался, – князь опустился на стул и наклонился к кровати, словно желая убедиться, что я не уснул, – почему герцог так ненавидел Датское королевство?

Я чуть откинул одеяло, чтобы оно не лезло в рот.

– Это долгая история, в подробности которой углубляться не стоит. Она началась со споров за господство над герцогствами Шлезвиг, Гольштейн и Готторп. На протяжении последних столетий датские короли постоянно нападали на эти герцогства, однако, как им того ни хотелось, у них никогда не получалось полностью завладеть ими. Когда к власти пришел герцог Фредерик Кристиан, старый король не спешил поздравить юного герцога, а герцог, в свою очередь, распускал про короля слухи и тайно боролся против него. С самого начала они напоминали кошку с собакой. В девяносто шестом и девяносто седьмом годах конфликт обострился: в то время герцог, чтобы подразнить короля, построил укрепления возле Тённингена – в частности, Сокерсканс и Холмерсканс. В мае девяносто седьмого король напал на эти укрепления и сровнял их с землей. К сожалению, правители Англии, Голландии и лунебургские князья вынудили датского короля отозвать войска с этих территорий. Им не хотелось, чтобы Дания приобрела чересчур большую власть в северонемецких землях.

– К сожалению? – удивленно переспросил Реджинальд, знавший, какое отвращение я питаю к войнам и военным действиям.

– Да, – ответил я, не вдаваясь в подробности. Когда речь идет о событиях случившихся, хода истории уже не изменить. В особенности старику, который зиму проводит, забившись под пуховое одеяло. Но если б только! Мечтать ведь не возбраняется…

Поднявшись, князь Реджинальд виновато проговорил:

– Понимаю, что мы отклонились от повествования, но я просто вспомнил ту старую ссору и хотел убедиться, что речь идет именно о том герцоге, которого знал батюшка.

Он пододвинул стул поближе к столу и вновь углубился в чтение.

Уклонились от темы? Я прикрыл глаза. Если бы Реджинальд только знал, насколько близко он подошел к самой сути дела!

Мария лежала на кушетке в нашей комнате, куда мы отправили ее, чтобы она из своей каморки не услышала, как мы беседуем со всеми остальными. Девушка листала одну из профессорских книг, рассматривая гравюры, изображающие скелет и черепа.

– Какой чертовщиной вы тут занимаетесь?! – спросила она, отрывая изумленный взгляд от жутких картинок.

– Там показано, как устроено человеческое тело, – объяснил я, – профессору важно это знать для врачевания.

Явно успокоенная таким объяснением, она спустилась вслед за мной по лестнице. Перед дверью в харчевню она дотронулась до моей руки и шепнула:

– Не забудь – в полночь в прачечной!

Я смущенно кивнул, но у меня достало сообразительности уточнить:

– Если мы к тому времени закончим. Если нет – приду позже.

Она понимающе кивнула, и мы зашли в харчевню.

– Мария, ты когда-нибудь разговаривала с графом? – начал Томас.

– Да, потому что в еде у графа имелись особые пристрастия.

– Вчера вечером госпожа фон Хамборк намекнула, что граф очень грубо обошелся с тобой и Бигги. Как это произошло? Что он сказал?

Мария непонимающе посмотрела на него: