Джорджетт Хейер: Зачем убивать дворецкого?

Девушка отворила их и зашагала по выложенной камнями дорожке к двери. Та оказалась не заперта, и она вошла в дом. Почти сразу от входа начиналась крутая лестница, которая вела на второй этаж. По обе стороны небольшой прихожей – двери: одна открывалась на кухню, вторая – в гостиную.

Последняя была распахнута настежь. Девушка встала на пороге, прислонившись плечом к стене. И не сводила черных печальных глаз с единственного обитателя этой комнаты, молодого человека, который, развалившись на стуле у стола, сонно и тупо моргая, смотрел на нее.

– Что, еще не протрезвел? – сердито спросила она.

Молодой человек поднялся и пытался задвинуть стул.

– Я в порядке, – с трудом ворочая языком, пробормотал он. – А где… где ты была?

Она вошла в гостиную и захлопнула за собой дверь. С грохотом. Молодой человек вздрогнул.

– Господи, да меня от тебя просто тошнит! – с горечью произнесла девушка. – Где я была? Ты прекрасно знаешь, где я была! Ты превратился в ничтожество, Марк! Жалкая пьяная свинья!

– Заткнись! – Он, пошатываясь, побрел мимо нее к двери.

Она услышала, как Марк добрался до раковины на кухне и пустил воду – наверное, льет ее себе на голову, догадалась она. Улыбнулась краешками губ. Затем сняла шляпу, бросила ее на стул и погасила масляную лампу, которая сильно коптила.

Марк вернулся в гостиную. Ему было стыдно, он избегал смотреть ей в глаза.

– Прости, Ширли, – тихо пробормотал он. – Сам не понимаю, как это случилось. Клянусь, выпил самое большее две рюмки, ну от силы три. Да я вообще не собирался идти в этот чертов паб, но этот парень, фермер, как его там…

– Да какая разница?! – нетерпеливо перебила она. – Не можешь обойтись без выпивки даже один день. Хотя прекрасно знал, что должен сделать.

– Умоляю, не брани меня, Ширли! – устало взмолился он. – Ладно, ладно. Сам знаю, что свинья. И не стоит лишний раз напоминать мне об этом. Должен был встретиться с тем парнем, верно? Ну и подумал, что ты пошла вместо меня.

Она достала из кармана пистолет, выложила его на стол и принялась расстегивать дождевик.

– Да, пошла я.

– И ничего тут такого, верно? Я всегда говорил, это был просто розыгрыш. Но ты заставила меня приехать в эту дыру, заставила жить в этом вонючем, продуваемом всеми сквозняками домишке, и все в погоне за какими-то призраками, по ложному следу… – Тут его взгляд упал на дождевик. – Бог ты мой, Ширли… А это что такое? – хрипло пробормотал он.

Она сняла плащ.

– Кровь. Теперь придется его сжечь.

Он побледнел, вцепился пальцами в край стола.

– Что… произошло? – с трудом выдавил он. – Ты ведь не хочешь сказать… Ты не стреляла в него, нет?

– Не пришлось. Он уже был мертв.

– Мертв? – потрясенно переспросил Марк. – Как это мертв, что ты имеешь в виду?

– Его застрелили. Так что, как видишь, то был вовсе не ложный след.

Он опустился в кресло, не сводя с нее глаз.

– Господи, – пробормотал Марк. Потом сделал над собой усилие, постарался взять себя в руки. – Но кто это сделал?

– Откуда мне знать? Одно совершенно очевидно: его обыскивали. Все карманы вывернуты, так что тот, кто это сделал, знал о нашей встрече. Однако найти ему ничего не удалось.

– Откуда ты знаешь?

– Да потому, что при нем этого не было. Он успел мне шепнуть прямо перед смертью. Струхнул, наверное, в самый последний момент, побоялся взять с собой.

Молодой человек неуклюже похлопал ее по руке.

– Прости, сестренка. Должно быть, это было ужасно. Бедная моя!

– Все нормально, – жестко заметила она. – Я в порядке. Хотя досадно, конечно.

– Досадно? Мягко сказано! Так получается, мы с тобой как были нищими, так и остались. Если, конечно, та вещица вообще существует. А раз этого парня пристрелили, то, похоже, так оно и есть.

Она окинула его снисходительным взглядом.

– Конечно, существует. И я точно знаю, где она находится. Он сам мне сказал.

– Он тебе сказал? – Марк всем телом подался вперед. – Где?

– Так я тебе и сказала, дожидайся! – презрительно бросила Ширли. – Чтобы ты выболтал при первом же удобном случае, как только напьешься.

Он покраснел.

– Черт побери, это же и мое дело, верно?

– Да, дело твое, – звенящим от злобы голосом произнесла она. – Однако проворачивать его ты отправил меня. Ладно, я пошла, но теперь держись от этого дела подальше. Понял?

Физиономия у него так и вытянулась, однако он упрямо произнес:

– Ты девчонка. И не сможешь все сама провернуть. Господи, до чего ж мне не нравится это убийство!