Найо Марш - Смерть в белом галстуке. Рука в перчатке (сборник)

– Как видите, я не чураюсь откровенной новизны.

Аллейн осмотрел портсигар, провел пальцами вдоль граней.

– Этой штукой можно нанести довольно сильный удар, – заметил Дэвидсон.

– Можно, – согласился Аллейн, – но на его гравировке следы порошка для чистки серебра, и, как мне кажется, он не того типа, что мы ищем.

– Знаете, никогда бы не поверил, что испытаю такое глубокое облегчение, – сказал Дэвидсон. Он выждал несколько мгновений и прибавил, нервно поглядев на Фокса: – Кажется, у меня нет алиби?

– Полагаю, нет, – ответил Аллейн. – Но я бы на вашем месте не стал беспокоиться раньше времени. Таксист мог запомнить, как обгонял вас.

– Было дьявольски туманно, – раздраженно возразил Дэвидсон.

– Полноте, вы не должны нервничать. Ведь остается еще Люси Лорример.

– Действительно, остается Люси Лорример. Она уже трижды звонила сегодня утром.

– Вот видите. Мне придется самому с ней увидеться. Не тревожьтесь; вы сообщили нам несколько важных сведений, не так ли, Фокс?

– Да, сэр. Они отчасти подтвердили те, что мы уже получили.

– Есть что-нибудь, о чем вы хотели бы спросить сэра Дэниэла, Фокс?

– Нет, мистер Аллейн, благодарю вас. Думаю, вы ничего не упустили. Разве что…

– Да? – встрепенулся Дэвидсон. – Продолжайте, мистер Фокс.

– Что ж, сэр Дэниэл, не могли бы вы высказать нам свое мнение о том, долго ли умирал в данных условиях человек с таким состоянием здоровья, как у лорда Роберта Госпелла.

– Да-да. – В голосе Дэвидсона опять прозвучала профессиональная нота. – Да. Не так-то просто дать ответ на этот вопрос. Здоровый человек скончался бы примерно через четыре минуты, если бы убийца полностью остановил доступ воздуха в легкие. Человек с таким состоянием сердца, какое я обнаружил в данном случае, едва ли прожил бы так долго. Жизнь, вероятно, угасла менее чем за две минуты. Он умер почти сразу.

– Понятно. Благодарю вас, сэр.

– Предположим, убийца имел поверхностные познания в медицине и знал о состоянии здоровья лорда Роберта. Мог ли он отдавать себе отчет в том, как мало времени ему потребуется? – спросил Аллейн.

– На этот вопрос довольно трудно ответить. Его поверхностные знания могли не включать сведений об удушении. Я бы сказал, что любой студент-медик первого курса, вероятно, понял бы, что в таких условиях больное сердце откажет очень быстро. Медсестра тоже могла бы это знать. По правде сказать, сейчас я думаю, что и большинство дилетантов сочли бы это вероятным. Фактическое же время в пределах двух или трех минут могло бы и не быть принято во внимание.

– Понятно. Благодарю вас.

Аллейн поднялся.

– Думаю, это действительно все. Надеюсь, вы не откажетесь позже подписать ваши показания? Поверьте, мы хорошо понимаем, что вам было очень трудно говорить о ваших пациентах в этих крайне неприятных обстоятельствах. Мы составим этот документ как можно более деликатно.

– Не сомневаюсь. Мистер Аллейн, кажется, я припоминаю, как сэр Роберт говорил, что у него есть большой друг в Скотленд-Ярде. Не вы ли и есть тот самый друг? Уверен, что вы. Пожалуйста, не сочтите мой вопрос дерзким. Уверен, что вы и все его друзья понесли тяжелую утрату. Вам не следует при расследовании этого дела черпать силы из своей нервной энергии. Мне незачем объяснять вам все это, но я все же врач и знаю кое-что о нервах. Сейчас вы подчиняете себя очень суровой дисциплине. Не переусердствуйте.

– Именно это и мне хотелось бы ему сказать, сэр, – неожиданно вмешался Фокс.

Дэвидсон взглянул на него с выражением сердечной теплоты.

– Вижу, мы понимаем друг друга, мистер Фокс.

– Очень любезно с вашей стороны, – усмехнулся Аллейн, – но я все же не тепличное растение. Всего доброго, сэр Дэниэл. Большое вам спасибо.

Они обменялись рукопожатиями, после чего Фокс и Аллейн вышли.

– Куда мы сейчас? – спросил Фокс.

– Думаю, невредно взглянуть на Марсдон-Хаус. Бейли уже должен был там закончить. Я позвоню отсюда и узнаю, нельзя ли договориться о встрече с Каррадосами en masse [31]. Бесспорно, это будет нелегко. Леди Каррадос – одна из жертв вымогателя, в этом, похоже, уже нет сомнений. Сам Каррадос – трудный тип, отъявленный старый сноб, самовлюбленный, как павлин. Полицейское расследование, несомненно, только усилит все его худшие качества. Он из тех людей, кто готов пойти на все, лишь бы избежать неприятной огласки. Мы должны действовать осторожно, если не хотим, чтобы он выставил нас дураками, а себя – адским занудой.