Андерс де ла Мотт - Обман [Bubble]

– Американцы?

– Ну, это самое простое объяснение. Хоть наши политики и клялись в обратном, между Швецией и США были прочные связи в военной сфере с самого конца войны. Американское УСС, предшественник ЦРУ, финансировало в том числе и тайную военную деятельность вдоль норвежской границы. И цель, прежде всего, была не в том, чтобы бороться с немцами, а в том, чтобы подготовить войска к тому моменту, когда немцы уйдут. Чтобы предотвратить возможную советскую оккупацию Норвегии, – пояснил Шёгрен. – А такие операции были бы невозможны без помощи шведских военных и разведки…

Он осекся посреди предложения и, извиняясь, улыбнулся.

– Ну, вот я и снова уехал в сторону, милочка, но моя мысль состоит в том, что шведские и американские военные сотрудничали задолго до того, как начался наш проект…

Ребекка кивнула.

– А вам известно, что стало с группой «I» потом, после семьдесят второго года?

Он сдела паузу на несколько секунд, чтобы отпить кофе.

– Как я уже сказал, проект был свернут, военных перевели на новую работу, а нам, гражданским, пришлось искать новую работу в других учреждениях. Не очень-то весело: так много преданных сотрудников, столько вложенного труда – и все понапрасну…

Он вздохнул.

– Сам я переехал в Вэстерос, начал работать на ABB [102]в качестве инженера по автоматике. Доработал там до пенсии. Замечательное, кстати, предприятие, так что все, можно сказать, было к лучшему. Понимаете, мы там разрабатывали процессы…

Он продолжал рассказывать, но Ребекка уже не слушала. Она была права. Дядя Таге работал в ядерной программе и занимался обменом информацией с американцами.

– Так, ну, вот…

Туре Шёгрен достал какой-то конверт и высыпал его содержимое на стол. Фотографии, много черно-белых, но были и цветные. Пожелтевшие, давно забытые фото летних отпусков, выездов на пикники или других достопамятных событий. Судя по одежде и прическам, большинство снимков сделаны в 60-е и 70-е годы.

– Моя жена Май-Бритт, – пробормотал он и выложил на стол фотографию загорелой женщины в летнем сарафане за столиком в ресторане. – Умерла три года назад.

– Соболезную…

Туре Шёгрен продолжил рыться в снимках.

– Вот!

Он выложил на стол несколько черно-белых фотографий. Типичные групповые фото, такие делаются в любых учреждениях. Множество серьезных мужчин в костюмах, некоторые из них в белых халатах. Всего человек шестьдесят-семьдесят, стоящих в три ряда на какой-то большой лестнице.

– Этот снимок сделан то ли в шестьдесят шестом, то ли в шестьдесят седьмом… Вот это я.

Он ткнул пальцем в молодого человека с зачесанными на пробор волосами. Сходство было очевидно.

– Молодой и красивый, – засмеялся Туре. – А теперь… – Он провел пальцем по рядам лиц. – Вот, – сказал он.

Но Ребекка его уже нашла. Задний ряд, третий слева. И тут ей стало дурно.

– Полковник Пеллас, – сказал старик и ткнул пальцем в лицо на фото, но она смотрела на совсем другое лицо.

Лицо своего отца.

Они стояли на поляне среди деревьев. Несмотря на темноту и то, что они были далеко, он всех их легко узнал. Пожилого, гладко выбритого мужчину с тростью. Рядом с ним – согнувшаяся фигура Манге. Из их чашек шел пар.

Потом, приближаясь к ним сквозь снег, он уже мог различить больше людей там, среди деревьев. Десятки, может быть, даже сотни силуэтов, молчаливо за ним наблюдающих. Он чувствовал, как снег скрипит у него под ногами, но, как ни странно, никаких звуков слышно не было. К обоим мужчинам на поляне присоединились другие. Четыре фигуры, все в белых масках Гая Фокса с нарисованными на них, закрученными вверх усами и клиновидными бородками.

– Добро пожаловать, Хенрик, – произнес Гейм-мастер, когда тот вышел на поляну. – Кофе будешь?

Манге протянул ему пластиковый стаканчик, и он принял его, ни слова не говоря.

– Кто они? – Он кивнул в сторону четверых в масках.

– А разве ты не знаешь? – посмеиваясь, спросил Гейм-мастер. – Двое из них не представляют никакого интереса, но вот два других могут иметь жизненно важное значение.

Первый из них сделал шаг вперед и протянул руку. Несмотря на бесформенную зимнюю одежду, можно было различить его квадратную мускулистую фигуру. Они обменялись рукопожатиями.

– Друг? – спросил Эйч Пи, но ответа не получил.

Вперед вышел второй.

– Враг? – спросил Эйч Пи.

Ответа снова не последовало.