Том Харпер - Гробница судьбы

– А как насчет поэмы и узора в часовне?

– Поэма – это уловка, тактическая хитрость. Когда Кретьен опубликовал «Повесть о Граале», нам нужно было каким-то образом отвлечь людей Сен-Лазара, пока мы разбирались, что все это значит. Это был всего лишь ложный ход. Мы не предполагали, что поэма превратится для него в навязчивую идею. И что спустя восемьсот лет она приведет вас к нам, – в его глазах Элли прочитала восхищение. – Вам первой удалось разрешить эту загадку.

Я сделала это не одна. Как жаль, что здесь нет Дуга. У нее кольнуло в груди.

Здесь ему бы грозила опасность.

Леон бросил взгляд на ее рюкзак.

– Ну а как насчет другого предмета? Он у вас?

С того самого момента, когда Элли выбралась с таинственной коробкой в руках из подвала «Монсальвата», ей отчаянно хотелось избавиться от нее. Все последующие дни она была для нее тяжким бременем. Однако, расстегнув молнию рюкзака и взяв в руки черную, словно оникс, коробку, Элли, к своему немалому удивлению, испытала боль утраты. Леон прикоснулся к ее поверхности, и на ней ожили красные светящиеся символы.

– Вы можете открыть ее?

Элли вдруг страшно захотелось узнать, что находится внутри.

Леон пожал плечами.

– Мы ждали почти девять столетий, чтобы обрести ее вновь. Можно подождать и еще немного.

Она постаралась не выдать своего разочарования.

– А в ней действительно… Священный Грааль? – Элли с трудом выдавила из себя последние два слова.

– Он не священный, во всяком случае, в христианском смысле – и вовсе не Грааль. Но это то, о чем писал Кретьен.

– Кретьен де Труа принадлежал к вашему братству?

На лице Леона было все то же непроницаемое выражение.

– Как и вы, он не был одним из нас, но… оказался вовлеченным в наши дела. Я не знаю, видел ли Кретьен когда-нибудь Грааль, но он стал для него настоящим наваждением на всю оставшуюся жизнь.

На нее снизошло озарение.

– Вот почему он не закончил часть своих поэм. Поэтому его символы и сводили читателей с ума столетиями. Он сам не знал, что собой представляет Грааль.

– Он придумал его, – произнес Леон. – И с тех пор на протяжении многих поколений люди играли в своего рода испорченный телефон, описывая его. Из блюда он превратился в чашу, из чаши в камень – затем в карты Таро, эзотерическую мудрость, вечную жизнь…

Леон взял коробку в руки и положил ее не на каменный стол, как того ожидала Элли, а в очаг. Парящее в воздухе копье качнулось, когда он проходил мимо.

Девушка переступала с ноги на ногу. Ей было холодно.

– Так значит, это просто легенда? Вечная жизнь и все прочее?

Покажи мне что-нибудь , думала она. Все, что угодно. То, ради чего я рисковала жизнью.

– Этот предмет обладает определенным могуществом.

– Каким могуществом? Что он делает ?

– Это выходит за пределы вашего понимания, – Леон, стоявший за каменным столом перед висящим копьем, походил на жреца перед алтарем. – В этом мире действуют два принципа: жизнь и смерть, созидание и уничтожение, называйте это как хотите. Существуют определенные предметы, которые управляют ими – подобно тому, как магнит заставляет двигаться железные опилки. Нет ни инструкций, ни кнопок или других устройств, с помощью которых эти предметы приводятся в действие, но, поверьте мне, они вполне реальны.

Созидание и уничтожение.

– Стало быть, копье уничтожает?..

– Представьте, что это атомная бомба. Цепная реакция вспарывает ткань мира.

– …и Грааль…?

– Он исцеляет. Это как волна, накатывающаяся на пляж. Как бы ни была изборождена поверхность песка, вода вновь разглаживает ее. «Монсальват» стремится заполучить копье потому, что эти люди сеют хаос, и за счет этого процветают. Мы хотим обрести Грааль, чтобы приносить добро в этот мир. Восемь столетий между нами сохранялось равенство сил. У нас было копье, у них Грааль. И вот теперь благодаря вам в нашем распоряжении имеется и то, и другое.

Неподдельное воодушевление, с которым Леон говорил, испугало Элли.

– Он обладает магической силой?

– Вы когда-нибудь наблюдали за тем, как ребенок играет с пультом дистанционного управления? Он думает, что это магия, – и он прав. Магией мы называем силы, природу которых не в состоянии осознать.

– Что-то не очень понятно, – пробормотала Элли.

– Сейчас поймете. На протяжении трехсот лет мы были одержимы механикой, разделяя вещи на все более и более мелкие части, чтобы увидеть, как они функционируют. Но жизнь – это не вещь . Если ее разделить, она исчезнет. Это-то Кретьен и понял. Тот, кто ищет Грааль как нечто, чем можно владеть, обречен на неудачу. Эту ошибку допустили Гавейн, Персиваль и многие другие герои его романов. Вот почему Грааль сводит нас с ума – потому что мы не можем владеть им.