Майкл Коннелли - Последний срок

Они посмотрели запись в третий раз, и Босх заметил кое-что новое.

– Взгляни: поставив подпись, он бросил быстрый взгляд на часы.

– И что из того?

– Мне это кажется немного странным. Что значит для мертвеца время? Если он хотел покончить с собой, зачем ему знать, который теперь час? Больше похоже на поведение делового человека. По-моему, он собирался с кем-то встретиться. Или кто-то должен был позвонить ему. Но не произошло ни того ни другого.

Босх успел узнать в отеле: после того как Ирвинг зарегистрировался, ни в номер 79, ни оттуда ни разу не звонили. Он сообщил экспертам пароль мобильного погибшего, который узнал у его вдовы, и они исследовали память трубки. Поговорив в пять вечера с сыном Чэдом, Ирвинг больше никуда не звонил. Разговор продолжался восемь минут. Утром, уже после случившегося, Ирвингу трижды звонила жена. К тому времени Дебора начала разыскивать его и после каждого неудачного вызова оставляла сообщения с просьбой перезвонить.

Босх, нажимая на клавиши, снова просмотрел запись, а затем стал быстро перематывать тот отрезок времени, когда перед конторкой портье ничего не происходило. Мэдди уже клевала носом и, собираясь заснуть, повернулась на бок.

– Мне придется выйти, – предупредил отец. – Ты хорошо себя чувствуешь?

– Возвращаешься к своей Анне?

– Нет, в отель. Переживешь?

– Еще бы. Ведь у меня есть «глок».

– Вот и хорошо.

Прошлым летом дочь практиковалась на стрельбище, и Босх оценил ее умение обращаться с пистолетом и попадать в цель. В следующие выходные Мэдди должна впервые участвовать в соревнованиях. Но что еще важнее: дочь понимала, какую ответственность несет человек, имеющий оружие. Он надеялся, что ей никогда не придется воспользоваться им за пределами стрельбища. Но если возникнет необходимость, она к этому готова.

Босх еще посидел рядом с дочерью на кровати. Еще раз прокрутил запись, но больше его ничто не заинтересовало. – Не было повода ехать в отель, и он решил не выходить из дома.

Когда кончился диск, Гарри тихо поднялся, выключил свет и вышел в гостиную. Собираясь вернуться к расследованию убийства Лили Прайс, открыл портфель и разложил папки, которые днем взял в комиссии штата по пробации и контролю за условно-досрочно освобожденными.

У Клейтона Пелла во взрослом возрасте было три судимости. Все за преступления на сексуальной почве, и они становились все тяжелее за десять лет его продолжающегося конфликта с правоохранительной системой. Он начал в двадцать лет, появившись в общественном месте в непристойном виде. В двадцать один его обвинили в неправомерном лишении свободы и эксгибиционизме. А в двадцать три он получил самый большой срок за похищение и изнасилование ребенка, чей возраст не превышал двенадцати лет. Первые два раза ему дали условный срок и срок в окружной тюрьме. Зато в третий раз он отсидел шесть лет из десяти в государственной тюрьме «Коркоран», предназначавшейся для тех, кто оступился в третий раз. Именно там над ним жестоко надругались заключенные.

Босх знакомился с деталями преступлений. В каждом случае жертвой был мальчик от восьми до десяти лет. Первый жил по соседству. Второго Пелл увел за руку с игровой площадки и затащил в расположенный неподалеку туалет. Перед третьим преступлением пришлось набраться терпения – ждать в засаде и проявить охотничью смекалку. Жертвой стал мальчик, который вышел из школьного автобуса и направлялся домой. Расстояние составляло всего три квартала. Но Пелл подкатил к нему на своем фургоне, показал значок и сказал, что он из охраны школы. Заявил, что должен доставить мальчика домой, так как в школе случилось что-то, о чем ему нужно сообщить его родителям. Мальчик поверил и сел к нему в машину. Пелл отъехал с ним в безлюдное место, совершил развратные действия, отпустил и скрылся.

Преступник не оставил на жертве ДНК и попался только потому, что проскочил неподалеку на красный свет. Камера на перекрестке зафиксировала номер его фургона за минуты до того, как в нескольких кварталах оттуда обнаружили бродящего в шоке мальчика. Пелла заподозрили из-за его криминального прошлого. Потерпевший мальчик указал на него на процедуре опознания, после чего было заведено уголовное дело. Но поскольку установление личности преступника, если его опознал один девятилетний мальчик, – дело сомнительное, Пеллу предложили признать себя виновным: в таком случае он получит всего десять лет. Он, видимо считал, что ему повезло, пока его не подловили в прачечной тюрьмы «Коркоран» и не кастрировали обыкновенным ножом.