Майкл Коннелли - Последний срок

– Так это еще лучше! Хоть с кем-то встретился. Кто она такая?

– Просто женщина, психиатр, работающая с преступниками.

– Круто! Симпатичная?

Босх заметил, что на компьютере дочери открыта страница на «Фейсбук».

– Мы просто друзья. Ты сделала домашнюю работу?

– Нет, я плохо себя чувствовала.

– Ты вроде бы сказала, что тебе лучше.

– Начался рецидив.

– Тебе завтра надо идти в школу. Ты же не хочешь отстать.

– Сама все знаю.

У Босха не было желания ссориться.

– Слушай, если ты не собираешься делать домашнюю работу, можно я воспользуюсь твоим ноутбуком? Мне нужно посмотреть один диск.

Мэдди потянулась к клавиатуре и закрыла страницу. Босх обошел кровать – на другой стороне было больше места. Вынул из кармана диск, записанный камерой слежения перед конторкой отеля «Шато-Мармон», и подал дочери. Он толком не знал, как его запустить.

Мэдди поместила диск в лоток и дала команду на воспроизведение. В нижнем углу экрана появилось отображение времени записи, и Гарри попросил ее найти момент, когда зарегистрировался Джордж Ирвинг. Изображение оказалось четким, но снятое с верхней точки лицо Ирвинга не полностью попало в кадр. Просмотрев процедуру регистрации, Босх попросил повторить эпизод.

– Что это? – спросила дочь.

Он показал на экран:

– «Шато-Мармон». Этот человек поселился в отеле, поднялся в свой номер на седьмом этаже, а утром его нашли на земле в боковом переулке. Мне необходимо выяснить, прыгнул ли он сам или его оттуда уронили.

Дочь остановила воспроизведение.

– Или его оттуда уронили? Ради Бога, отец. Ты говоришь, как Палука.

– Извини. Но откуда ты знаешь, что значит «палука»?

– Теннесси Уильямс. Читала. Палука – старый боксер, неумеха и слабак. Ты же не хочешь быть таким?

– Ты права. Но раз уж ты так много знаешь о словах, скажи, как называются имена, которые одинаково пишутся справа налево и слева направо.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, например, Отто или Анна.

– Палиндромы. Так зовут твою подружку?

– Она мне не подружка. Мы только съели с ней по сандвичу с индейкой.

– В то время как твоя больная дочь умирала дома от голода.

– Будет тебе. Сделала бы сандвич с арахисовым маслом и желе. Лучше ничего не придумаешь.

Босх шутливо пихнул ее плечом в бок.

– Я хотя бы надеюсь, что ты хорошо провел время со своим Отто?

Гарри разразился хохотом и обнял дочь.

– Не беспокойся ни о каком Отто. Ты всегда будешь моей девочкой.

– А имя Анна мне нравится, – заключила она.

– Прекрасно. А теперь давай посмотрим дальше.

Мэдди включила воспроизведение, и они молча наблюдали, как на экране Ирвинг начал процесс регистрации. Обслуживал его ночной портье Альберто Гэлвин. Вскоре появился второй гость и стал ждать своей очереди.

На Ирвинге была та же одежда, которую Босх видел в шкафу в его номере. Он протянул Гэлвину кредитную карточку, и тот распечатал договор о предоставлении номера. Ирвинг быстро написал свою фамилию, поставил подпись и отдал документ в обмен на ключ. Затем повернулся к лифтам и исчез из поля зрения камеры, а Гэлвин занялся другим гостем.

Видеозапись подтвердила, что Ирвинг поселился в отеле, не имея при себе багажа.

– Он сам прыгнул.

Босх перевел взгляд с экрана на дочь.

– Почему ты это сказала?

Нажимая на кнопки, Мэдди вернула запись к тому моменту, когда Гэлвин подвинул Ирвингу текст договора, и включила воспроизведение.

– Смотри: он даже не взглянул в документ. Просто поставил закорючку там, где ему показали подписать.

– Ну и что?

– Когда люди въезжают в отель, они все-таки интересуются, не обдерут ли их до нитки. Спрашивают, сколько с них причитается. А этот не удосужился, зная, что ему не придется платить по счету.

Глядя на экран, Босх подумал, что дочь права. Хотя и не безоговорочно. Но все равно испытал гордость от того, что она пришла к такому выводу. Он и раньше замечал ее удивительную наблюдательность. Задавал вопросы о тех местах, где они побывали, и сценах, которые видели, и всегда поражался, как много сохранялось в ее памяти.

Год назад дочь заявила ему, что хочет, когда вырастет, стать полицейским. Детективом, как он. Босх не знал, случайны ли ее слова, но, ухватившись за них, рассказывал Мэдди то, что знал сам. Они любили такое занятие: пойти в ресторан и, глядя на посетителей, угадывать по их лицам и манерам, кто есть кто. Босх учил ее находить ключи.

– Хорошее наблюдение, – похвалил он. – Проиграй еще.