Марк Леви - Другое счастье

– Здесь живет ваш друг?

– Похоже на то. Макс меня предупреждал, но это превзойдет все мои ожидания.

– Как вы думаете, он разрешит мне покататься верхом?

– У тебя есть опыт?

– Я выросла на Юге, проселков там больше, чем асфальтированных дорог. У нас все хорошо сидели в седле. Мама была прекрасной наездницей. Скакать верхом или гонять на мотоцикле – вот мои главные радости на родных просторах…

– Тебе надо было родиться мальчишкой!

– Нужен же был мужчина в доме! – С этими словами Милли вошла под навес крыльца.

Вышедший к ним дворецкий, приподняв бровь, разглядывал двух растрепанных, пропыленных незнакомок.

– Конюшни находятся в другой части усадьбы, – заговорил он фальшивым голосом. – Вернитесь на дорогу и поезжайте в сторону Юрики, чуть дальше вы увидите ведущую туда дорогу.

– Я похожа на конюха? – спросила Агата, подходя ближе.

Сбитый с толку дворецкий уставился на Милли.

– Миссис Дейзи и ее водитель, полагаю?

– Нет, «миссис Сейчас-получишь-пинок-в-задницу», если будешь дальше говорить со мной таким тоном!

– Мне очень жаль, но мы не устраиваем экскурсий для туристов и ничего не приобретаем у коммивояжеров, не дающих нам покоя на протяжении всего года. На случай, если вы не заметили, вы находитесь в частном владении. Так что немедленно покиньте его! Пошевеливайтесь!

– Альфред, передайте хозяину, что к нему пожаловала старая знакомая.

– Меня зовут Уиллем, хозяина нет, а в расписании дня, боюсь, отсутствуют встречи…

– Передайте Квинту, что к нему приехала сестра Соледад, и поторапливайтесь, милейший. Во-первых, вы начинаете действовать мне на нервы, а во-вторых, мы весь день провели в пути, так что, как вы сами выражаетесь, пошевеливайтесь! Мы не откажемся от прохладительных напитков.

Дворецкому, потрясенному наглостью незваной гостьи, осталось только удалиться.

– Будь так добра, – обратилась Агата к Милли, – принеси из машины мою сумку. Мне бы хотелось поприветствовать Квинта с глазу на глаз.

Милли, тоже впечатленная ее самоуверенностью, не стала спорить. Она спустилась по ступенькам и зашагала к машине.

На крыльцо вышел Квинт. Подозрение на его лице сменилось широкой улыбкой, стоило ему увидеть Агату. Но та вместо приветствия влепила ему пару пощечин.

– Первая – это благодарность за частые посещения меня в тюрьме, вторая – за грубость при нашей последней встрече.

– А я уже готовился воскликнуть: «Ханна, какой великолепный сюрприз!» – сказал Квинт, растирая щеку. – На такое я не рассчитывал…

– Ханны больше не существует. Заруби себе на носу: теперь меня зовут Агата. Учти, мы не одни. А что касается расчетов, то раз дошло до этого, то ты мог бы меня обнять и поцеловать.

Квинт так и сделал, после чего пригласил ее в дом.

Милли завороженно наблюдала за происходящим на крыльце с расстояния двадцати шагов.

– Лучше закрой рот, а то муха залетит. Или ты приросла к месту?! – крикнула ей Агата.

– Кто это? – шепотом спросил Квинт.

– Одна молодая особа, согласившаяся подвезти меня в знак симпатии. Смотри, не сболтни при ней лишнего, – тихо предупредила его Агата.

Дворецкий хотел забрать у Агаты сумку, но она крепко в нее вцепилась и сердито взглянула на него.

– Извините за мое поведение, мэм, – простонал он.

– Не раскаивайтесь, это ваша работа. И не беспокойтесь, я не доносчица. – Входя в холл, она добавила: – Лучше приведите мою подругу. Не знаю, что с ней, может, у нее столбняк?

Дворецкий, помнивший дословно их разговор, спросил, какой напиток предпочитает Агата.

– Любое спиртное, лишь бы покрепче. И так, чтобы никто не заметил. Надеюсь, вы меня понимаете? Мне надо заботиться о репутации.

Дворецкий поклонился и пошел выводить из столбняка Милли.

Квинт проводил гостью в гостиную. Обшитые деревянными панелями стены были увешаны мрачными картинами, освещенными маленькими музейными светильниками, мебель с дорогой инкрустацией была заставлена безделушками. Расписной потолок, лепнина, обрамлявшая двери и окна – в стиле интерьера ощущался переизбыток роскоши.

– Ты ограбил Форт-Нокс? – спросила Агата, наслаждаясь мягкостью дивана.

– Нет, я поступил еще хитрее! Вместо того чтобы стараться изменить систему, я решил извлечь из нее выгоду. Раз не вышло ее разрушить, я бросил ей вызов и выиграл.

– По крайней мере за свое согласие поступить к ней в услужение ты потребовал высокую плату.

– Это как посмотреть. Я столько трачу каждый год на благотворительность, что гораздо эффективнее борюсь с бедностью, чем в былые времена, когда мы печатали в темных подвалах листовки.