Агата Кристи - Убийства по алфавиту

Ей он отпустил комплимент в пышном галльском стиле:

– Лодыжки англичанок всегда очень тонки! Но у вас, мадемуазель, они превосходны.

Милли Хигли хихикнула и попросила его не продолжать в том же духе. Она знала французских джентльменов, какие они из себя.

Пуаро и не потрудился возразить на ее ошибку относительно его национальности. Он строил ей глазки с такой откровенностью, что я был убит наповал.

– Так, – сказал Пуаро, – я закончил в Бексхилле. Теперь я еду в Истборн. Небольшое расследование там – и все. Вам необязательно сопровождать меня. А пока заедем обратно в отель и угостимся коктейлем. Этот карлтонский чай, он отвратителен!

Пока мы потягивали свои коктейли, Франклин Кларк странно произнес:

– Я полагаю, мы можем догадаться, что вы преследуете. Вы здесь, чтобы разрушить алиби. Но я не понимаю, чем вы так обрадованы. Вы не получили никаких новых фактов.

– Это правда!

– Ну и что тогда?

– Спокойствие. Все со временем образуется.

– Тем не менее вы, похоже, вполне удовлетворены собой.

– Пока ничего не противоречит моей маленькой мысли – вот почему. – Лицо его стало серьезным. – Мой друг Гастингс рассказал мне однажды, как, еще в молодости, он играл в игру под названием «Правда». В этой игре каждому по очереди задаются три вопроса, на два из которых должен быть правдивый ответ. Третий можно обойти. Вопросы же были самые что ни на есть нескромные. Но с самого начала каждый должен был поклясться, что он на самом деле будет говорить правду, только правду и ничего, кроме правды.

Он сделал паузу.

– Ну? – сказала Меган.

– Я хочу сыграть в эту игру. Только необязательно задавать три вопроса. Одного будет достаточно. Один вопрос каждому из вас.

– Конечно, – нетерпеливо сказал Кларк, – мы ответим на все, что угодно.

– О, но я хочу, чтобы это было еще серьезнее. Готовы ли вы поклясться говорить правду?

Он так торжественно произнес это, что остальные поклялись, как он и хотел.

– Хорошо, – оживленно сказал Пуаро, – начнем…

– Я готова, – сказала Тора Грей.

– Принцип «леди в первую очередь» на этот раз был бы невежливым. Мы начнем с кого-нибудь другого. – Он повернулся к Франклину Кларку: – Что, мой дорогой Кларк, вы думаете о шляпках, которые носят леди в этом году в Аскоте? [22]

Франклин Кларк уставился на него:

– Это шутка?

– Нет, конечно.

– Это в самом деле ваш вопрос?

– Да!

– Ну, мсье Пуаро, я, собственно, не посещаю Аскот, но, насколько я могу судить по тому, в чем проезжают на автомобилях, женские шляпы для Аскота еще нелепее, чем те, которые носят обычно.

– Эксцентричные?

– Довольно эксцентричные.

Пуаро улыбнулся и повернулся к Дональду Фрэзеру:

– Когда в этом году вы брали отпуск, мсье?

Теперь настала очередь Фрэзера застыть.

– Мой отпуск? Две первые недели августа.

Лицо его внезапно задрожало. Я догадался, что вопрос напомнил ему о потере девушки.

Однако Пуаро, похоже, не обратил особого внимания на ответ. Он повернулся к Торе Грей, и я услышал, как слегка изменился его голос. Он стал твердым. Его вопрос прозвучал остро и отчетливо:

– Мадемуазель, в случае смерти леди Кларк вышли бы вы замуж за сэра Кармайкла, если бы он вас попросил об этом?

Девушка вскочила как пружина:

– Как вы смеете задавать подобные вопросы! Это… это оскорбительно!

– Возможно. Но вы поклялись говорить правду. Ладно, «да» или «нет»?

– Сэр Кармайкл был удивительно добр. Он относился ко мне почти как к дочери. И я к нему питаю нежность и благодарность.

– Извините меня, но это не ответ. «Да» или «нет», мадемуазель?

Она заколебалась.

– Ответ – конечно, нет!

Пуаро оставил это без внимания.

– Спасибо, мадемуазель.

Он обратился к Меган Барнард. Лицо девушки было очень бледным. Она тяжело дышала, будто собиралась с силами для божьего суда.

Голос Пуаро прозвучал как удар хлыстом:

– Мадемуазель, какими вы надеетесь видеть результаты моего расследования? Хотите вы, чтобы я отыскал истину, или нет?

Голова ее гордо откинулась назад. Я был совершенно уверен в ее ответе. Я знал, что у Меган фанатичная страсть к правде.

Ответ ее прозвучал ясно… и ошеломил меня:

– Нет!

Мы все вскочили. Пуаро наклонился вперед, изучая ее лицо.

– Мадемуазель Меган, – сказал он, – вы можете не желать правды, но, клянусь честью, вам дано говорить ее!

Он направился к двери, но вернулся и подошел к Мэри Дроуэр.

– Скажите, дитя мое, у вас есть молодой человек?