Либба Брэй - Пророки

Скрип раздался совсем близко.

– Кто это? Кто здесь? – Мэри подтянула одеяло к самой шее. – Я старая женщина! Чего вам нужно?

Она снова услышала этот звук. Это были не дождь и не ветер, бушевавшие снаружи дома, а шаги, шаги внутри, в соседней комнате. Ах, почему она сегодня решила разрешить Элеанор уйти?

Шаги остановились прямо перед занавеской, отделявшей ее от остального дома. У Мэри застучала кровь в ушах.

– Кто? Кто? – скрипела она, как старая сова.

Занавеска медленно отодвинулась, и полумрак расселся от мягкого золотистого света. Мэри Уайт вскрикнула от восхищения.

– Я знала, что ты придешь!

В изножье кровати стоял Джон Гоббс. На нем не было рубашки, и по золоту кожи змеились черные символы. Почему он не бросается к ней в объятия? Неужели она стала такой страшной и гадкой, что отталкивает его? Но ведь ее внешний вид, ее тело – это всего лишь оболочка, они породнились душами. Скоро он сделает ее своей королевой, своей Солнечной Девой! Ведь он вернулся к ней, как и обещал.

– Я сохранила веру, как и обещала. И сохранила дом.

Он ничего не ответил. Стояла тишина, прерываемая только стуком дождя и завыванием ветра. За окном спальни сверкнула молния, подсветив его лицо. Глаза. Что-то было не так с его глазами.

– Джонни? Джонни, любимый… – У нее в глазах стояли слезы. – Прошло столько лет. Дай мне наглядеться на тебя…

Он все равно молчал. Мэри начала злиться. Разве она не выполняла свою часть клятвы все эти годы?

– Узрите, как Зверь обрел плоть, и когда он заговорил, то были языки пламени, и небеса содрогнулись от его гласа…

Мэри Уайт радостно ахнула. Его голос! Спустя все эти годы он остался таким же звучным и величественным.

– Да, да, любимый. Говори со мной, своей покорной рабой.

– Я хочу, чтобы ты написала для меня записку, Мэри.

– Конечно, милый. Что угодно.

Словно по волшебству, под ее рукой появился лист бумаги. Рядом лежала ручка. Он сказал ей, что нужно написать, и велел спрятать записку в кармане, чтобы ее потом нашли.

– Нашли? Я не понимаю, Джонни.

– И при оплакивании вдовы все языки замерли, и небеса разверзлись от ее криков…

Нет. Все пошло неправильно. Не десятое жертвоприношение. Он говорил ей об одиннадцатом: свадьбе Зверя и девы, одетой в солнце. Она была его Солнечной Девой! Они должны быть вместе, и она станет бессмертной, как и он. Они…

– И свершилось десятое жертвоприношение.

– Джон, послушай. Джон!

– Узри новую плоть мою и изумись.

Вся любовь в ее сердце обратилась в страх. И в коротких вспышках молнии она смогла разглядеть его истинное обличье: показалось крыло, когтистая лапа. Кончики клыков, острых, как бритва. И глаза, горящие, бездонные глаза, которые должны служить зеркалом души – но души не было в этих пламенных водоворотах. Заглянув в них, Мэри увидела, как раскрытую книгу, всю свою никчемную жизнь, основанную на наивной вере в то, что она – все они смогут превозмочь вселенский порядок, смогут бежать от смерти. Вот это и было главным обманом, проделкой истинного Змия в райском саду: и будешь есть прах во все дни жизни твоей.

– Узри меня.

Мэри Уайт посмотрела на него, изумившись, и не смогла отвести от него взгляда, и не в силах была перевести дыхание в пересохшем горле. Ее вопль стих еще до того, как сорвался с губ.

А на берегу ветер собирал песок в небольшие пирамидки и раскидывал их снова, как капризный ребенок в песочнице, унося мелкие крупинки дальше и дальше вдоль моря. Бродячие фокусники собирали свои карты и игральные кости. Собака гавкала, и ее вознаграждали обрезками хот-догов. Бородатая леди грустно вздыхала, сидя у окна, – ее любовник опять задерживался. Земной шар крутился и поворачивался, как мяч, запущенный какой-то непостижимой рукой. По ночному небу пронеслась тонкая накидка из серых облаков, луна укрылась за ними и горестно спрятала свое лицо.

Джерихо приподнялся на руках и зашипел от боли. Он чувствовал себя разбитым. Разорванная рубашка лежала рядом на кровати. Выцветший шрам, разделявший пополам его широкую грудную клетку, почти зарос светлым пушком. Но появилась новая рана – зашитое отверстие на левой грудной мышце, прямо у сердца. Джерихо вспомнил, как их окружили в лесу, выстрелы и боль от пули. Он сложил вместе все фрагменты картинки и с ужасом осознал, что теперь Эви должна быть в курсе всего. Но она была здесь – лежала на соседней кровати прямо в одежде и туфлях и спала. Джерихо понял: она решила остаться с ним. Она все узнала и все равно не ушла.