Дэвид Дэвис - Шерлок Холмс и Дело о крысе (сборник)

Мы вошли в парк. Там не было ни души, только какой-то бродяга спал на скамейке под ворохом газет – оттуда раздавался громкий храм. День был теплый, но пасмурный, хмурое небо нависло над нашими головами, как скрытая угроза. Сальвини шел бодрой, пружинистой походкой, причем в хорошем темпе. Сразу стало ясно: утренний променад он совершает для поддержания физической формы. Холмс пересказал свой сон, пояснив, что, хотя накануне Сальвини сделал все возможное, чтобы вернуть ему здравый рассудок и память, баронесса по-прежнему держит его в руках. При этих словах гипнотизер понимающе кивнул. Когда мой друг закончил, мы успели дойти до пруда – в центре его находился островок, на котором собралось несколько уток. Увидев нас на берегу, они вперевалку спустились к воде и поплыли в нашу сторону, оставляя рябь на спокойной глади. Сальвини вытащил из кармана бумажный сверток, извлек из него несколько ломтей хлеба и принялся крошить их и бросать в мутную воду.

– С добрым утром, ребятки, – приговаривал он, швыряя все новые пригоршни. – Вот, глядите, что папочка вам принес.

Судя по всему, то был его ежеутренний ритуал, который не могло нарушить никакое наше присутствие. Покормив своих подопечных, Сальвини протянул кусок хлеба Холмсу, и на лице у него появилась загадочная улыбка.

– Посмотрим, сможете ли вы уловить сходство, мистер Холмс. Утки мистическим образом отреагировали на мое появление. Отреагировали потому, что я обладаю над ними некоторой властью: у меня есть хлеб, предмет их сильнейшего желания. Если я перемещусь на другой конец пруда, они, ни на миг не задумавшись, последуют за мной и туда. В этом и состоит часть тайны гипноза. Гипнотическое влияние заставляет повиноваться, не задавая вопросов. Вы, хвала Небесам, уже задаете вопросы, отказываетесь полностью подчиняться. Именно поэтому вы способны были оказать сопротивление этой женщине, когда она явилась к вам во сне. Вы тоже обладаете определенной силой.

– Но очень слабой. Я не уверен, что справлюсь и в следующий раз.

– Возможно. Однако мозг ваш инстинктивно отторгает ее воздействие, и в следующий раз ей придется значительно усилить напор. А если до того мы объединим силу наших умов, ваш интеллект и вашу сопротивляемость с моими возможностями, возможно, мы и сможем, как вы того хотите, проникнуть в ее мысли и что-то узнать.

Холмс усмехнулся.

– Это нам и нужно.

Маленький гипнотизер швырнул последний кусок хлеба – еще до того, как тот коснулся воды, его подхватил чей-то голодный клюв. Потом Сальвини повернулся и строго посмотрел на Холмса:

– Я полагаю, что это возможно. Но этого еще никогда не пробовал даже я, Великий Сальвини. Полагаю, что это далеко не безопасно. Однако я готов попытаться, мистер Холмс, – если и вы готовы.

Сальвини задернул занавески в своем гостиничном номере; лишь тонкая полоска света проникала в затемненное помещение. Холмс лежал на кровати, освещенный пламенем единственной свечи, стоявшей на прикроватном столике. Сальвини встал с ним рядом, глубоко дыша, он как будто выполнял какие-то подготовительные упражнения. Лицо его было сосредоточенно, лоб нахмурен.

– Вы готовы, мистер Холмс? Готовы к странствию по темному туннелю подсознания, к соприкосновению с врагом?

– Готов.

– Прекрасно, тогда начнем. А вы, доктор Уотсон, не шевелитесь и, что бы ни произошло, не произносите ни звука, если я не попрошу вас об обратном. Поняли вы меня?

Я кивнул.

– Да, сэр. Однако я буду записывать все, что Холмс скажет в состоянии гипноза.

– Мудрая мысль, доктор, – согласился Сальвини. – Скорее всего, выйдя из транса, мистер Холмс не сможет ничего вспомнить. Ладно, приступим.

Он поднес к лицу Холмса свои карманные часы, покачивая золотой диск.

– Следите взглядом за часами, следите за часами. Видите, как ярко светит свеча? Следите за часами. Если веки отяжелеют, не сопротивляйтесь. Просто следите за часами, пока будете в силах. Следите за часами, пока не наступит темнота. Пока не придет сон.

Даже меня чуть не усыпили заклинания Сальвини. Совсем скоро веки Холмса отяжелели. А еще я заметил, что его стиснутые руки расслабились, кулаки разжались.

Сальвини некоторое время говорил тихим, убаюкивающим голосом. Глаза моего друга закрылись, дыхание сделалось размеренным, сонным. Потом Сальвини умолк и взял с прикроватного столика булавку.

– Холмс, вы погрузились в сон, и вы в моей власти. Я подчинил себе ваш разум и ваше тело. Доверьтесь мне на некоторое время. Вы согласны сделать это? Если согласны, кивните.