Дэвид Дэвис - Шерлок Холмс и Дело о крысе (сборник)

Итак, я оказался в замкнутом пространстве вместе со своим помутившимся рассудком другом и баронессой. Она так и сидела на бамбуковой кушетке, явно потрясенная; по выражению ее лица было ясно, что она не вполне осознаёт происшедшее. Я бросился мимо нее в дальний конец оранжереи и, схватив стул, разнес вдребезги одно из огромных стекол. На меня тут же пахнуло ночной прохладой, рассеявшей душную, влажную атмосферу. Оставалось надеяться, что путь к побегу я выбрал верно.

В доме уже поднялась страшная суета. Крики, вопли, даже выстрелы. Видимо, главной причиной переполоха была кровожадная питомица баронессы. Потом кто-то забарабанил в дверь оранжереи. Когда я вернулся, баронесса пыталась встать на ноги. Я повторил тот же трюк с револьвером: выстрелил в нее, но намеренно промахнулся. Пуля вошла в одну из подушек на кушетке.

– Хотите жить – ни с места, – рявкнул я, рывком поднимая Шерлока Холмса на ноги.

Он слегка опамятовался, хотя и не до конца. Баронесса пронзила меня испепеляющим взглядом, руки ее тряслись в бессильной ярости, однако ей хватило ума повиноваться и остаться сидеть. Я улыбнулся про себя. На миг она лишилась власти – возможности подчинять.

Я доволок Холмса до бреши в стекле, открывавшей путь к отступлению, и не без труда вытолкал наружу. Он рухнул в кустарник, росший в скрытом сумерками саду. Стук в дверь становился все громче, и я понимал: ее того и гляди выломают. В качестве предупреждения я сделал еще один выстрел, а потом выскользнул наружу. В темноте Холмс пытался встать на ноги.

– Вам это с рук не сойдет, – пробормотал он заплетающимся языком, все еще не придя в себя.

Было ясно, что, несмотря ни на что, он пока остается моим врагом. В таких обстоятельствах мне оставалось лишь одно, ради нашего общего блага: в противном случае мы бы снова попали в плен. Я стукнул его по затылку рукоятью револьвера. С тихим стоном Холмс погрузился в беспамятство. Сунув револьвер в карман, я перебросил своего друга, точно мешок, через плечо. Никогда еще я так не радовался тому, что Холмс всегда проявлял умеренность в еде и отличался редкостной худобой. Свет, падавший из дома, помог мне разобрать, что мы находимся в обширном саду, среди деревьев, кустарников и розовых куп, и разглядеть в дальнем его конце ограду, за которой, по всей видимости, расстилались луга.

Я без колебаний устремился в гущу кустарника и постарался как можно дальше забраться в чащу. Без всяких церемоний сбросил Шерлока Холмса в куст рододендрона и убедился, что он надежно скрыт от глаз. Затем вернулся на лужайку, бегом бросился к ограде и перелез через нее, старательно отпечатывая следы подошв на досках. После этого я намеренно зацепился пиджаком за торчащий гвоздь, оставив на его ржавой шляпке клок материи. А потом со всех ног – насколько позволяло молотом стучащее сердце – помчался обратно и рухнул рядом с неподвижным телом друга в зарослях кустарника. Теперь оставалось только ждать.

Из дома по-прежнему раздавался шум. Я сообразил, что дверь оранжереи, по всей видимости, выломали. Раздался полный отчаянья женский крик. Без сомнения, баронесса рыдала над трупом своей любимицы – кому-то из слуг пришлось пристрелить пантеру. Баронесса сама разожгла в животном жажду крови, и хотя изначально в жертвы пантере предназначался я, за неимением иной добычи она растерзала бы всякого, кто встал на ее пути.

Через несколько минут сквозь разбитое стекло в сад вылезли шестеро мужчин с пылающими факелами.

Преследователи обшаривали сад, выискивая нас. Несколько раз огонь подносили прямо к скрывавшему нас кустарнику, но, по счастью, лезть в гущу никто не надумал. В конце концов один из людей баронессы добрался до ограды и обнаружил мои следы.

– Сюда! – закричал он. – Вот они как ушли!

Судя по всему, руководил поисками приземистый крепко сложенный злодей с хриплым голосом – один из сотоварищей назвал его в разговоре Паркером. Джосайи Бартона нигде не было видно, оставалось только гадать, насколько сильно его изувечила хищница. Возможно, одними укусами не ограничилось.

Тут я разглядел в мерцающем желтом свете факелов лицо Паркера: лоб нахмурен, немигающие глаза суровы. Он отрядил троих своих подручных искать нас на пустоши, двух других послал к фасаду здания. Что удивительно, похоже, мой план сработал. Негодяи и не подозревали, что я по-прежнему тут, в сотне ярдов от дома. Преследователи всегда исходят из того, что жертва стремится убежать как можно дальше и как можно быстрее. Однако в большинстве случаев именно это стремление и оказывается гибельным для этой самой жертвы, обрекая ее на неудачу. Я решил, что мы с Холмсом, по крайней мере пока, в безопасности.