Дэвид Маркум - Новые записки Шерлока Холмса (сборник)

– Вам лучше выйти, доктор Уотсон.

Выбравшись на солнце, я увидел, как несколько человек выходят из крепкой двуколки Гриффина. Когда мои глаза привыкли к свету, я узнал Холмса и Зайгера. За ними неуклюже шли Майкрофт Холмс и похожий на него молодой человек, который мог быть только Банкрофтом.

Шерринфорд и Роберта поприветствовали своего блудного сына. Вильям и Зайгер расплылись в улыбке, а Майкрофт кивнул мне. Как только Банкрофт освободился, он подошел ко мне и представился:

– Банкрофт Понс, доктор. Приятно познакомиться.

– И мне, – ответил я, пожимая ему руку.

– Банкрофт Холмс, – уточнила мать. – Теперь ты дома, а это глупое имя оставь для Лондона.

– Как пожелаешь, – ответил Банкрофт.

Мы вошли внутрь, и Роберта принялась хлопотать по дому, приготавливая закуски и напитки. Я был не так уж голоден – в конце концов, я только что перекусил, – но все-таки съел кусочек аппетитного бисквитного кекса. За столом обсуждали события прошедших дней. Майкрофт и Банкрофт объяснили, что им удалось покинуть Лондон на поезде специального назначения, как только они получили телеграмму Тенли, в которой были описаны подробности ареста барона Кролла.

– Насколько я понимаю, брат, ты оказался полезен, – сказал Банкрофт Зайгеру.

– Он прямо-таки оказался мостиком к свету, – сказал Холмс, и его младший племянник комично раздулся от гордости.

Банкрофт фыркнул.

– Мостик к свету, да уж! Если бы ты только подходил к учебе с тем же рвением, как к своему будущему призванию детектива!

– Кстати, Уотсон, – сказал Холмс, меняя тему разговора, – барон Кролл пытался прошлым вечером покончить с собой.

Я удивился:

– Да? Но как?

– Охрана думала, что он спит, а он тем временем делал петлю из простыни. Впрочем, эту попытку удалось предотвратить.

– Тем лучше, – сказал Майкрофт. – В конце концов нам придется его отпустить, но сначала мы получим всю необходимую нам информацию.

Барон Кролл пребывал в камере в течение нескольких месяцев. Тенли и сотрудники департамента, которых прислали из Лондона, тщательно его допрашивали. Для надежности его не стали переводить в более крупную тюрьму. Однако еще до того, как барона собрались выслать в Германию, ему удалось бежать.

Крупный Майкрофт, сидевший в маленьком кресле, сменил положение.

– Барон Кролл, по всей видимости, питает отвращение к имени Холмсов.

– И к фамилии Понс, – добавил Банкрофт. – Когда мы представились, он, конечно, запомнил наши имена, но выказал ту же ненависть, что и к дяде.

– Понс, Понс! – воскликнула Роберта. – Лучше бы ты никогда не пользовался этим именем.

– По крайней мере, мальчик ведет себя честно, – сказал Шерринфорд, заговорив впервые за долгое время. С тех пор как мы вошли, он с нежностью оглядывал членов семьи.

– Что ты хочешь этим сказать? – спросил Зайгер.

– Не он первый скрывается под этим именем, – ответил Шерринфорд. – Я и сам пользовался им несколько лет назад.

Роберта и Майкрофт, не сговариваясь, бросили на него взгляд, словно о чем-то предупреждая. Но Шерринфорд продолжал, словно ничего не заметив:

– Возможно, Вильям кое-что и помнит. Более того, мне известно, что Банкрофт в курсе подробностей. Но ты, Зайгер, никогда об этом не слышал. В восьмидесятом году, как раз перед твоим рождением, я оказал дяде Майкрофту небольшую услугу.

Зайгер выпрямился, насторожившись. Я взглянул на Холмса – могу утверждать, что и он никогда не слышал этой истории.

– Не буду вдаваться в подробности, – продолжал Шерринфорд, – но меня попросили отправиться в Прагу. Там я выполнял поручение правительства – доставлял послание королевской семье Богемии. И чтобы замаскировать свою деятельность, я путешествовал вместе с семьей. Вильяму было лишь девять, Банкрофту – около семи. Ну а твоя мать была отягощена заботами о тебе, Зайгер, – мы вот-вот ожидали твоего рождения.

– Не самое подходящее время для путешествий, – пробормотала Роберта. – Впрочем, признаю, что Прага – приятный городок…

– В любом случае, – сказал Шерринфорд, – я выполнил свою задачу. Впрочем, должен сказать, что такого рода интриги мне не по душе. Пусть этим занимаются те, кому это нравится. А когда мы были в Праге, как раз родился ты, Зайгер.

– Я этого не знал, – тихо сказал юноша.

– И я, – отозвался Холмс. – Насколько припоминаю, я приезжал в Йоркшир примерно через месяц после рождения Зайгера. Вы все тогда были дома, словно никуда не уезжали, и никто даже словом не обмолвился о поездке в Прагу.