Кристофер Мур - Дом духов

Ламонт принял позу, которую натренировал на теннисном корте.

– Иди к черту, Нара, – произнес он.

Послышались два резких щелчка, словно воздух вспорол длинный кнут, и Нара упал на одно колено, а потом уткнулся лбом в цемент. Ламонт стрелял гораздо лучше, чем мог ожидать Кальвино от ученика английской частной школы. Нара стоял близко и был легкой мишенью; промахнуться было почти невозможно.

– Ты дерьмо. Ты паршивое дерьмо, – процедил Филип сквозь зубы, резко обернулся и прицелился в Кальвино.

– Эй, Фил. Не надо волноваться. Мы сможем уладить это вместе.

Винсент стоял от него меньше чем в двадцати шагах. Ближайшие к ним тайцы разбежались кто куда. Держа руки в карманах, Кальвино стоял и ждал. В любой момент, думал он, снайпер снимет Ламонта. Секунда мелькала за секундой, Филип подходил все ближе. Для Винсента было уже слишком поздно. Его охватило чувство обреченности, он понял, что умрет в доме духов. Ничего особенного. Безумные, хаотичные мысли мелькали в его сознании. Какое значение будет иметь в 126462 году, умрет он сейчас или на сорок лет позже? У него в желудке поднимался легкий холодок смирения. Не такое уж это плохое место. Кальвино вспомнил о Мелоди, о старой юридической практике, о Пратте, играющем на саксофоне в джазовых клубах в Гринвич-Виллидж, и о том, как волосы Кико рассыпаются по подушке, когда она спит. Двадцать секунд произвольных картинок; никаких мыслей, просто визуальные образы. Он чувствовал извне свое тело, которое приближалось к бару «Доставлен мертвым в Бангкок», ощущал запах пепла и дыма, и заказывал «Меконг», и спотыкался о ведро с угрями, оставшееся после шоу…

Филип Ламонт прицелился и спустил курок. Щелк. Его пушка дала осечку. Он снова прицелился, держа оружие двумя руками, нажал на спуск, но и во второй раз выстрела не получилось.

У него хватило времени на третью попытку. Время помчалось вперед, и казалось, что все происходит одновременно. Кальвино нырнул головой вперед за алтарь, а Ламонт попытался броситься вслед за ним. Толпа ахнула; большинство людей стояли на коленях, глядя поверх опрокинутых алтарей, деревянных слонов меньших размеров, перевернутых стульев и скамеек. Невероятно громкий удар сотряс всех в святилище; содрогнулась земля, цветы, свечи и курительные палочки разлетелись во все стороны, как во время землетрясения. Все затаили дыхание. Супружеская пара тайцев за спиной у Кальвино бормотала, что это гнев духа Эравана. Когда Винсент медленно поднялся, он увидел расставленные ноги Ламонта под огромной деревянной тушей Дамбо. Фальшивое дно треснуло, и из-под слона в ночное небо вылетали тысячи и тысячи ночных мотыльков. Некоторые верующие упали на колени перед святилищем, словно при виде чуда. Ночное небо заполнили бурые мотыльки, тучами летящие к уличным фонарям.

– Девять-ноль, подача Дамбо, – пробормотал сыщик себе под нос, обходя вокруг слона, который сбил полдюжины других деревянных статуй, упавших в странных позах, будто перебили целое стадо слонов.

Он поднял свой пиджак и перебросил через плечо. Полицейские заполнили территорию святилища. Два копа направились прямо к Кальвино и прижали его к ограде. Одним из них был тот сержант, который остановил Винсента у квартиры Бена. Пратт послал его тогда вниз с четвертого этажа подбирать письмо, которое тот выбросил во двор.

– Ты вляпался в большое дерьмо, – сказал сержант.

– Потише. Потише с наручниками, – ответил Кальвино, стряхивая нескольких мотыльков с пиджака.

Копы действовали умело. Когда они завели руки Кальвино за спину и надели на него наручники, с другой стороны показался Пратт. Он улыбался. Сержант ударил Кальвино коленом в поясницу.

– Ты хорошо смотришься в этих украшениях, – произнес полковник. – Не так жестко, сержант.

Частью инсценировки было надеть на Кальвино наручники и арестовать его как подозреваемого. Пратту и так предстояло многое объяснить по поводу несанкционированной операции, не хватало еще и появления на сцене фаранга . Кальвино сдался полицейским, и его увели, с опущенной головой, с униженным видом. Они разыграли неплохой спектакль, подумал Винсент.

– Проверьте оператора подъемного крана, – сказал он, когда Пратт подошел поближе к ограде. – У него в кабине кто-то есть.

Пратт быстро отдал резкие приказы на тайском полицейским, которые уже собирались пустить в ход кулаки и отделать Кальвино. Те мягко оторвали его от ограды и повели из святилища – вполне учтиво, – усадили его на заднее сиденье полицейской машины с мигающими красными огнями на крыше и закрыли дверцу. Впереди стояли еще несколько полицейских автомобилей. Копы перекрыли дороги вокруг Эравана. Было три часа ночи. Два копа, один из них Пратт, провели мимо него Даенг в наручниках к соседней машине. Она на мгновение встретилась взглядом с Кальвино.