Рекс Стаут - Если бы смерть спала (сборник)

Голос Вульфа заставил меня повернуться:

– Который час?

Я глянул на запястье.

– Без двадцати минут восемь.

Он выпрямился и пытался приподнять веки.

– Мне нужно позвонить. Где это можно сделать?

– Телефон есть в большой комнате, вы его видели. Должны быть и параллельные аппараты, например в спальне у Брэгэна наверняка есть, только я ни одного не видел. Судя по всему, телефонные звонки здесь не запрещены, но их отслеживают. В большой комнате сидит коп, хотя, думаю, этим дело не ограничивается. Готов поспорить, что линию прослушивают.

– Я должен сделать один звонок. Это важно. – Вульф уперся ладонями в подлокотники и поднял себя в вертикальное положение. – Какой домашний номер у Натаниэля Паркера?

– Линкольн, три-четыре-шесть-один-шесть.

– Пойдем. – Вульф направился к двери.

Я проследовал за ним через холл в большую комнату. Патрульный был там, ходил по периметру и включал светильники. Он посмотрел на меня, но ничего не сказал. На столике рядом с телефоном стоял поднос с пустой тарелкой и кофейной чашкой, то есть его, по-видимому, кормили. Когда Вульф взялся за трубку, патрульный придвинулся к нам, но не стал возражать и не вытащил оружие. Вульф вынул свой блокнот и положил его перед собой, после чего патрульный через стол сосредоточенно уставился на раскрытую страницу, хотя она была девственно чистой.

Вульф сказал оператору:

– Разговор с абонентом по номеру в Нью-Йорке. Мой номер: Уайтфейс, семь-восемь-ноль-восемь. Имя – Ниро Вульф. Я хочу поговорить с мистером Натаниэлем Паркером, в Нью-Йорке по номеру: Линкольн, три-четыре-шесть-один-шесть.

По лицу патрульного я видел, что он изнывает от желания получить хоть какую-нибудь косточку, и сказал, обращаясь к нему:

– Паркер – наш юрист. Почтенный член коллегии адвокатов и просто прекрасный человек. Он трижды вытаскивал меня из тюрьмы.

А вот поддерживать беседу патрульный был не в настроении. Он поднялся. Я тоже поднялся. В столь поздний час Вульфа соединили быстро, и вскоре он уже заговорил в трубку:

– Мистер Паркер? Да, Ниро Вульф. Надеюсь, что не прерываю ваш ужин… Я звоню из коттеджа мистера Брэгэна в Адирондаке… Да, конечно, вы слышали… Мне нужна от вас кое-какая информация, mais il faut parler français exclusivement. Vous comprenez? Bien… [2]

Он продолжал говорить, и тогда у патрульного появились возражения. Телефонные переговоры наверняка где-то прослушиваются и записываются, но ему, несомненно, поручили стоять рядом с телефоном и фиксировать суть сказанного, а фиксировать бессмысленные звуки он не мог. Глядя, как меняются выражения на лице служителя закона, я прекрасно представлял себе, что происходит в его голове. Прежде всего недоумение – французского он не знал, это было очевидно. Затем у копа возникло желание протянуть руку и прервать связь – он даже сделал движение рукой, – но передумал. После этого он попытался принять умный и высокомерный вид, притворяясь, будто понимает каждое слово, однако отказался от этой затеи, когда встретился со мной взглядом. Наконец, патрульный решил изобразить беззаботность: дескать, никакой проблемы вовсе нет и стоит он рядом с нами лишь ради того, чтобы Вульф не смел перекручивать телефонный шнур. Прохождение через эти фазы заняло довольно много времени – четверть часа, а то и больше, – и он уже очень неплохо справлялся с последней, когда Вульф сделал ему одолжение, взяв карандаш и начав писать в блокноте. Копу теперь было на что смотреть, и это стало большим облегчением для него и для меня, хотя я сомневаюсь, что бедняга смог разобрать убористый почерк Вульф, видя слова вверх ногами и с расстояния в пять футов. Я стоял ближе и, вытянув шею, разглядел, что пишет Вульф на том же языке, на каком и говорит. Французского я тоже не знал, поэтому просто сделал умный вид.

Вульф заполнил целую страницу и еще часть, а потом внезапно перешел на английский:

– Большое спасибо, мистер Паркер. Я удовлетворен. Прошу прощения за то, что помешал вам ужинать, но дело срочное… Нет, я не хочу ничего добавить, и вопросов у меня больше нет… Да, непременно, но вряд ли мне еще понадобится сегодня ваша помощь. Всего доброго, сэр.

Он повесил трубку, положил блокнот в карман, повернулся ко мне и открыл рот, чтобы сказать что-то, но не успел. Дверь с веранды распахнулась, и в комнату один за другим вошли окружной прокурор Колвин, среднего роста человек с круглым красным лицом и большими ушами и, наконец, шериф Делл.

При виде нас Колвин остановился и обратился к человеку, шедшему вслед за ним: