Рекс Стаут - Если бы смерть спала (сборник)

– Ничего себе желаньице! Одному Богу известно, что вы надумаете пожелать после двух бокалов. Так, значит, вы швырнули револьвер вашего отца в реку?

– Да. – Лоис попыталась поймать мой взгляд. – Да, я его туда швырнула.

– Когда?

– В четверг утром. Вот откуда я знаю, что из него не могли стрелять: ведь Джим был убит в четверг днем. Я выкрала его накануне, в среду. Вы знаете, как я это проделала: вошла в библиотеку, держа перед собой коврик. Я спрятала его…

– Как вы открыли дверь в библиотеку?

– У меня есть ключ. Джим Ибер дал мне дубликат своего примерно год тому назад. Джим одно время за мной приударял. Я спрятала револьвер в своей комнате под матрацем, но, испугавшись обыска, решила от него избавиться. А вам не хочется узнать, зачем я его взяла?

– Разумеется. Это весьма поможет делу.

– Я взяла револьвер потому, что боялась, как бы чего не случилось. Я знала, как папа настроен по отношению к Сьюзен, знала и то, что их отношения с Уименом с каждым днем ухудшаются. Я ничего конкретного не думала, ну, там, что он может застрелить Сьюзен или Уимен – его, просто боялась, как бы чего не случилось. Поэтому в четверг утром я засунула револьвер в сумку, села в машину, выехала по Вестсайдскому шоссе на мост Джорджа Вашингтона, остановила машину и выбросила револьвер в реку.

Она допила коктейль и поставила свой бокал на столик.

– Естественно, я никому не собиралась об этом рассказывать. Когда в пятницу утром стало известно, что застрелили Джима Ибера, я и предположить не могла, что все это имеет какое-то отношение к револьверу моего отца. Да и как мне это могло прийти в голову, если я знала, что папин револьвер лежит на дне реки? Вечером в кабинете Вульфа я поняла, что ошиблась. И здорово ошиблась. Можно еще?

Я подождал, пока официант посмотрит в нашу сторону, и сделал ему знак повторить.

Между тем Лоис продолжала:

– В воскресенье стало известно насчет Корея Брайэма. Потом этот допрос у Ниро Вульфа. А сегодня с самого утра вокруг нас кружат детективы и прокуроры. Сначала они торчат у нас все утро, потом мы весь день торчим в конторе окружного прокурора, где нас расспрашивают поодиночке. Теперь мне придется сказать о револьвере, никуда не денешься, но, боюсь, они мне не поверят. Вот разве только если вы подтвердите, что были со мной, когда я швыряла револьвер в реку.

Появился официант с нашим заказом, и Лоис замолчала.

– Вы кое о чем забыли, – сказал я, когда он ушел. – О команде водолазов, например, которых придется нанять для обследования дна реки, и о премии в виде поездки в Голливуд плюс десять тысяч долларов тому, кто обнаружит револьвер.

– Вы шутите?

– Не совсем. Поскольку вы сегодня целый день отвечали на вопросы, то, полагаю, сообщили представителям закона о своих передвижениях в четверг утром. Что именно вы им сказали?

– Мне придется сознаться в том, что я им солгала. Я сказала, что после завтрака проторчала чуть ли не до половины двенадцатого на балконе, потом прошлась по магазинам, потом в «Боливаре» перекусила с…

– Какие магазины вы назвали?

– Три обувных. «Зуссман», «Йорио» и «Уиден».

– Купили какую-нибудь обувь?

– Да, я… – Лоис прикусила язык. – Нет, разумеется. Ведь я там не была. Как же я могла что-то купить?

Я покачал головой:

– Если вы попытаетесь скормить полицейским эту ерунду, они не только наведут справки в этих трех магазинах, но еще и выяснят, что ваша машина все утро простояла в гараже, не говоря уже о десятке других проколов. Так что пейте и забудьте про револьвер, если, конечно, вы не собираетесь сообщить мне, кто взял его на самом деле. Вам это известно?

– Разумеется, нет!

– Просто выгораживаете всю шайку, в том числе Нору?

– Я никого не выгораживаю. Я хочу положить конец этому ужасному делу. – Лоис коснулась моей руки кончиками пальцев. – Арчи, я наговорила бог весть что, но стоит вмешаться вам, и вы все можете поправить. Мы, например, могли бы им сказать, что выкинули револьвер в среду вечером и подъехали к реке не на моей машине, а в такси или прошлись пешком до Ист-Ривер и выбросили его там. Неужели вы мне не поможете?

Вот тебе и на. Когда я впервые увидел эту девушку, приближающуюся ко мне в ореоле солнечных лучей, я понял, что в ней хорошо все – от кончиков пальцев ног до макушки. Разговаривая с Лоис, я сделал вывод, что с ней не соскучишься. В четверг вечером, в «Колонне», я обнаружил, что к ней приятно прижаться. Не говоря уже о том, что к тому времени, когда я стану слишком стар, дабы обеспечивать всем необходимым семью, ее отец уже умрет, оставив дочери солидный капитал. А что, если бы я на самом деле потерял голову уже тогда, в «Колонне»? Сейчас я был бы связан с женщиной, которая в трудную минуту растерялась до такой степени, что решила, будто ей удастся увести в сторону расследование по делу об убийстве своим до трогательности наивным рассказом. Вот тебе и на. Но намерения у Лоис были хорошие, так что я не стал слишком строго ее судить. Заплатив за выпивку (я не занес это в графу «служебные расходы»), я посадил ее в такси, сам сел в другое и с легкой душой поехал в полицейское управление.