Барбара Вайн - Подарок ко дню рождения

В будущем для Айвора десять тысяч фунтов в год станут сущим пустяком. Он был образцовым английским джентльменом и не подал виду, что доставшееся ему богатство – огромное, даже после уплаты налога на наследство – послужит каким-то утешением после такой утраты. Мы все вместе поехали в Норфолк, и мой шурин б о льшую часть пути говорил о добродетелях отца и о своем горе. Прошел по крайней мере месяц, и прошла третья годовщина смерти Хиби, прежде чем он упомянул, почти мимоходом, что «теперь я могу это себе позволить», имея в виду покупку дома в Лондоне. Раньше, когда он поставил свою машину у нас в гараже, он собирался переехать в другую, б о льшую квартиру, но теперь у него появилась возможность приобрести дом в Вестминстере.

Джульетта по-прежнему жила у себя, в своей половине дома, на Дарк-роуд в Куинс-парке. Выходные она проводила у Айвора на Олд-Пай-стрит, хотя, насколько мне известно, он никогда не проводил свои выходные у нее. Айвор никогда в этом не признался бы, но я думаю, что он посчитал бы унизительным для себя, если бы его увидели в этой части Лондона – его, министра короны (как его с гордостью все время называла Филомена Линч); его, члена парламента, который также становился частым гостем на телевидении. У него брал интервью Дэвид Фрост, и он держался твердо. Ведущие политических программ стремились заполучить его. Он стал узнаваемым лицом, и нельзя было допустить, по его мнению, чтобы его узнавали обитатели района, граничащего с Кензал Грин, когда он будет ловить такси на Солсбери-роуд.

Пока ничто не указывало на то, что Джульетта собирается переехать к нему. Квартира Айвора была выставлена на продажу, и один из риелторов подыскивал для него дом. Такие люди берут три процента от суммы покупки, и Айвор надеялся обогатить этого человека на сорок тысяч фунтов.

– Мне некогда возиться с риелторами и ордерами на осмотр домов, – так он объяснял свое решение.

На какие средства жила Джульетта? Она нигде не работала. Сегодня, когда в разгаре культ звезд, считается вполне естественным, что девушки, сопровождающие сильных мира сего, нигде не работают, они получают некие дивиденды, основанные исключительно на свете своих любовников. Она могла стать одной из тех красивых женщин, прославившихся тем, что они не делают ничего, просто тем, что они есть, и что они – подружки известного человека. Но тогда общественное мнение еще не было таким. Ее появление вместе с Айвором, несомненно, не помогло ей получить роль в театре – если она пыталась это сделать. У нее появился отличный вкус к одежде. Исчезли юбки из ткани «пэчворк» и экзотические браслеты. Джульетта отпустила длинные волосы и всегда, когда мы ее видели, поднимала их наверх, укладывая в такую гладкую, но замысловатую прическу, что это заставляло меня и особенно Айрис думать, что она посещает парикмахера три раза в неделю. Мы решили, что Айвор выделяет ей некое пособие, и были настолько старомодны, хотя моя жена всего на два года старше брата, что усматривали нечто неприятное в том, что мужчина содержит женщину, не являющуюся его женой, и даже той, кого только начинали тогда называть партнершей.

Но мы этого не знали. Мы не могли спросить и не хотели этого делать. Это было не наше дело, и нам обоим нравилась Джульетта, ее честная открытость, ее явная любовь к Айвору, ее шарм, так необходимый женщине с ее именем. Но мы все еще были озадачены ее поведением: как она могла с такой готовностью завести роман с Айвором, ведь, как бы вы на это ни смотрели, именно он стал причиной гибели ее любовника? Или, выражаясь точнее, без придуманного Айвором подарка ко дню рождения ее бывший любовник – а в какой степени бывший? – был бы жив и сейчас.

Джульетта знала об этой истории все, вплоть до мельчайших подробностей, от предложения Ллойду и Дермоту до аварии, о похищении, об ошибочной версии полиции и прессы, о допросе полицейскими Шона Линча по делу о смерти Сэнди Кэкстона.

Однажды в предрассветные часы мне в голову пришла странная и непрошеная мысль. Я встал к заплакавшему Адаму. Моего сына разбудил какой-то страшный сон. Какой кошмар может сниться веселому двухлетнему малышу, от которого он просыпается с криками, отчаянно призывая маму и папу? Сын не мог мне рассказать, поэтому я сидел рядом с ним, держа его за руку, пока он не уснул, и когда я возвращался в нашу спальню, я вдруг подумал, о том, что Джульетта знает, но никому не говорит – и никогда не расскажет, – поскольку Айвор платит ей за молчание.