Сирил Хейр - Самоубийство исключается. Смерть в аренду (сборник)

Дюпен пил кофе медленно и намеренно маленькими глотками. Поставив пустую чашку на блюдце, он зажег сигарету и, выкурив ее, зажег вторую. Комната постепенно пустела, но он не выказывал намерения уйти. Когда в ней почти никого не осталось, вошел человек и сразу направился к свободному месту за его столиком.

Среднего роста и худощавого телосложения, он был в пальто поверх серого костюма, знававшего лучшие времена. Ни на его лице, ни в порывистых воробьиных манерах не обнаруживалась какая-либо особая привлекательность, но что-то во внешности то ли коротко подстриженные рыжеватые усы, то ли осанка свидетельствовало, что он был офицером и даже джентльменом.

При появлении этого человека Дюпен поднял голову. Выражение его лица не изменилось, и когда он заговорил, шевелились только губы.

– Вы намного опоздали, Илз, – негромко сказал он.

– Туман над Ла-Маншем, – коротко ответил Илз. – Двойное бренди с содовой, – обратился он к Вольпи, подошедшему к столику. Тот выразил сожаление голосом, мимикой и жестами.

– Увы, сэр, боюсь, уже слишком поздно. Продажа спиртных напитков запрещена после…

– И все же, думаю, ты можешь принести моему другу, что он хочет, – перебил его Дюпен.

– Ах, не просите меня, месье…

– Нет, я прошу, – последовало настойчивое обращение, и оно было немедленно исполнено.

– Не пойму, зачем вы зазвали меня в эту забегаловку на отшибе, – недовольно буркнул Илз, поставив стакан.

– Затем, что она на отшибе. Происходят кое-какие события.

– Я знаю.

– Интересно, – спросил Дюпен, глядя на собеседника проницательным взглядом, – как много вы знаете?

– Что вы имеете в виду?

– Знаете ли вы, например, где точно в данный момент находится Баллантайн?

– А почему я должен это знать?

– Я спросил, вы знаете?

– Если на то пошло, вы-то сами знаете?

Они подозрительно посмотрели друг на друга и, словно сговорившись, одновременно отвернулись в сторону.

– Мы напрасно тратим время, – произнес Дюпен после короткой паузы. – Вы не сказали мне, успешно ли закончилось ваше дело.

– Только потому, что вы не спрашивали. Собственно говоря, да.

Рука Илза потянулась в карман, но Дюпен остановил его предупреждающим жестом.

– Не здесь, – шепотом сказал он. – Сейчас мне нужно быть осторожным. Мы закончим дела в такси, если вы не возражаете. Заплатите за вашу выпивку, и уходим.

Илз обнажил темные зубы в безрадостной улыбке.

– А вы не любите платить, Дюпен? – заметил он.

– Я плачу за то, что получаю, а не наоборот.

В такси Дюпен вежливо спросил:

– Не хотите ли, чтобы я подбросил вас поближе к Маунт-стрит?

– Почему к Маунт-стрит?

– Сдается мне, миссис Илз сейчас была бы рада вашей компании.

– Не впутывайте мою жену в это дело, черт побери! – резко сказал Илз.

– Как вам будет угодно. В следующий раз…

– Следующего раза не будет!

– Поживем – увидим, – мягко произнес Дюпен.

Понедельник, 16 ноября

– Мистер Харпер?

– Да, мистер Браун.

– Прошу вашего внимания. И вашего также, мистер Льюис.

– Хорошо, сэр.

Харпер положил карандаш, который вертел в руках, и с отвращением посмотрел на своего коллегу. Ни за что на свете он не стал бы называть мистера Брауна сэром. Льюис увидел его взгляд и нахмурился. Во всех отношениях, за исключением возраста и рода занятий, молодые люди не имели ничего схожего и в силу разных причин испытывали глубокую неприязнь друг к другу. Харпер был стройный, темноволосый и с острыми чертами лица. Льюис – курносый, светловолосый и плотного телосложения. Льюис серьезно относился к своей должности и обязанностям. Он был доволен местом, доставшимся ему в результате упорных занятий в вечерней школе и заочной учебы в течение долгих лет, пока он работал рассыльным. Его амбиции заключались в том, чтобы стать аукционистом, инспектором и агентом по продаже недвижимости, и свои мечты он связывал со службой в «Инглвуд, Браун и К°». Харпер, наоборот, считал, что с ним жестоко обошлась судьба, по чьей воле его выгнали из Оксфорда, и ему пришлось взяться, на его взгляд, за недостойное дело, из чего, по своей глупости, он не делал секрета. Он считал свою работу неприятной необходимостью и поэтому относился к ней с небрежностью, которая вкупе с его необоснованной и совершенно непреднамеренной демонстрацией превосходства постоянно раздражала Льюиса. Как следствие, они по возможности сторонились друг друга, но в небольшой компании неизбежно сталкивались нос к носу, к обоюдному неудовольствию.