Питер Аспе - Квадрат тамплиеров

Дегроф-старший сидел на табурете: прямая спина, безупречно завязанный галстук.

– Комиссар, мэм, – сказал он, кивнув.

Делё что-то строчил и едва сделал усилие, чтобы поздороваться.

Ван-Ин понятия не имел, что он писал так неистово. Он сел рядом с Дегрофом и задумчиво потер нос, пытаясь прочитать что-либо по лицам. Ему еще раз пришлось осознать, что отдел специальных расследований в Брюгге не имеет никакого опыта с такого рода делами.

Общественность, как правило, считает, что существует некая оригинальная система, которая раскачивает общественность, когда совершаются преступления. В сериалах и кино преступники всегда оставляют заметные подсказки, либо так, либо иначе, либо тот, либо иной. Главный свидетель появлялся в последнюю минуту. Реальность, конечно, была совершенно иной.

Многие преступления раскрывались случайно или после нескольких месяцев кропотливой работы детективов. У Ван-Ина было не более сорока восьми часов, половина из них уже истрачена.

Успех в раскрытии похищений часто зависит от полезного «слива» со стороны преступного мира. Процедура проста. Полиция делает неожиданные рейды, пока кто-то не сделает анонимный телефонный звонок. Есть две причины этого: первая – настоящие преступники не любят похитителей; вторая – рейды по их азартным точкам, борделям и так далее плохо отражаются на бизнесе, а деньги в этом мире важнее, чем пустая солидарность.

Но у Ван-Ина не было в распоряжении никаких нитей, которые помогли бы организовать такую тактику, не было связи похитителей-одиночек с преступным миром. Это было единственное, в чем он был уверен.

– Готовы ли заявления от господина и госпожи Делайе? – как-то внезапно официально спросил он.

Даже Дегроф на мгновение поднял брови. Делё посмотрел на него, как гиена на будущую жертву.

– Могу я взглянуть? – настаивал Ван-Ин, когда Делё не ответил на его вопрос. Он наслаждался дураком Делё, но на этот раз это была специальная тактика. Он все еще не был уверен, как подойти к Дегрофу-старшему.

Ханнелоре почувствовала, как Дегроф смотрит на нее. Косые лучи солнца заполнили комнату, и она знала, что они сделали блузку почти прозрачной.

Делё пробормотал неразборчивое проклятие и потянулся к своему дорогому портфелю.

– Ваше молчание заставляет меня предположить, что нет никакого прогресса, – сказал Дегроф.

«Боже, – подумал Ван-Ин, – это в мой огород». Делё вручил ему пачку бумаг.

– Не могу этого отрицать, господин Дегроф. Поэтому я здесь. Я думаю, что имеет смысл решить проблему с выкупом в первую очередь. Если что-то сегодня или завтра изменится, мы сможем подкорректировать наши действия.

– Хорошо, – фыркнул Дегроф. – И что же вы предлагаете?

Ван-Ин взглянул на первые строки официального отчета Делё, как на пустую трату времени и усилий.

– Госпожа Делайе будет здесь через минуту. Я предпочитаю видеть здесь обоих родителей.

Дегроф поморщился так, словно его ударило током. Делайе не мог поверить своим глазам. Его тесть не привык к тому, чтобы его кто-либо ставил на место. Но Ван-Ин не мог отступить. Он принял важное решение в ту ночь. Если он прав, Дегроф-старший скоро запоет другую песню. А если нет, то его ждет жезл регулировщика.

Напряженная тишина образовалась на террасе, пока Ван-Ин перелистывал доклад. Напыщенная проза Делё восхищала, это было необычно для него.

Во время праздников Бертран ходил кататься на коньках по четвергам и субботам на каток Будевейн-парка. В июле он был вынужден надеть роликовые коньки, потому что администрация считает слишком дорогим удовольствием держать ледовый каток в жаркую погоду. В четверг во второй половине дня он, как всегда, шел с другом, но в субботу утром пошел один. Он, как правило, возвращался в два часа дня. Случалось, он оставался и позже, но ни один из его родителей не беспокоился из-за этого.

В остальной части доклада описаны события от приема первого факса до прибытия полиции. Гипотеза его родителей, что Бертран был склонен к розыгрышам время от времени, стала несостоятельной после свидетельства водителя, который заметил замаскированный под патруль фургон и предоставил подробное описание Лонглегза.

Бертран лежал на кровати. Он задохнулся в теплом пледе, откинул его и снял футболку. Старик ушел за лимонадом. Бертран стал думать о том, что же с ним случилось.

Они сыграли три партии, его соперник не показался исключительно сильным. Он смотрел на фигуры на доске. Как этот человек мог играть, позволяя бить его в четыре хода. Может, он давал выиграть нарочно? Он репетировал свою стратегию.