Питер Аспе - Квадрат тамплиеров

– Добавьте несколько бутербродов с сыром, Селина, – сказал Лео. – Я не ел с утра.

– И мне, – откликнулся Ван-Ин.

– Так я услышу, что стряслось, или просидим тут, жадно поглощая «Дювель» всю ночь, как пара маргиналов? – продолжал Лео, когда Селина ушла.

– Ладно, ладно, – прорычал Ван-Ин. – Если ты перестанешь приставать.

Он рассказал Лео о том, что они спланировали некую оппозиционную операцию с Ханнелоре.

– А Таллула [21]звонит этим утром и говорит, что у нее есть сообщить нечто важное, но она проверит это самостоятельно.

– И ты не веришь ей?

– Ты бы поверил?

Лео облизывал края своего стакана.

– Таллула, как ты ее называешь, имеет какое-то отношение к Ван-дер-Эйку? – спросил он и заметил, как друг побледнел. – Вы на скользкой тропинке, приятель, – поддразнил Ванмаэль.

– Боже. Оставь это.

Лео кивнул:

– Я только пытался поднять тебе настроение. Так что прими это как шутку, – усмехнулся он.

– Ах, вот и наша замечательная Селина с подкреплением. Давай, друг, поедим сначала. Еда всех делает счастливыми.

Селина приложила все усилия. Она принесла полбуханки хлеба с маслом и фунт сыра, нарезанного толстыми ломтями.

– Ты выиграла в лотерею? – Лео сиял, глядя на щедрые порции голодными глазами.

Селина наклонилась.

– Вчера купила новую машину, – прошептала она.

– Новая машина! – воскликнул Лео.

– Новый автомобиль, – согласилась она с жаром.

– О-ля-ля, ты слышал это, Питер? Наша Селина наконец купила Espace. И мы заплатили, по крайней мере, за половину «ублюдка». Правда, Селина, а?

– Почему вы думаете, что я смотрю на своих лучших клиентов как на бутерброды с сыром? – спросила она с улыбкой.

В то время как они говорили, вошла молодая пара, и Селина поспешила к бару, чтобы обслужить их. И весь вечер напевала.

Лео занимался бутербродами, в то время как Ван-Ин отдавался «Дювелю».

– Ты уже тогда предположил, что Ханнелоре могла иметь некоторое отношение к Ван-дер-Эйку, – сказал Ван-Ин хмуро.

Лео приготовил второй бутерброд с порядочной порцией сыра и собирался положить его в рот.

– Ну, это была шутка! Хотя все возможно, – усмехнулся он. – Мартенс сказала тебе, что она была честолюбива. Веришь ли ты в целостность судебной власти и политику чистых рук?

Ван-Ин закурил и минут десять возился с сигаретой.

– Конечно нет, – сказал он угрюмо. – Но есть несколько вещей, которые я не могу понять.

– С этого момента поподробнее, – попросил Лео напористо.

– Ну, в воскресенье я говорил, что дело с золотом Гислая могло быть частью ряда действий, направленных против старшего Дегрофа. Я упоминал то же самое в моем отчете.

Лео внимательно слушал, поедая второй бутерброд.

– Неопытный заместитель прокурора передает мое интуитивное заключение политическому деятелю, который, вероятно, предлагает ей защиту и поощрение. Два дня спустя тайная встреча организована, во время которой расстановка политических сил изменена, очевидно, на основе тривиального инцидента и нескольких пустых предположений. Слишком много для меня, чтобы проглотить все это, – сказал Ван-Ин решительно. – Если ты меня спросишь, Ван-дер-Эйк знает больше о деле, чем делает вид, и уверен, что против Дегрофа будут совершены еще какие-то действия. Это обычно стоящее вложение в капитал в таких ситуациях. Как раз перед выборами, искупайте конкурентов в грязи, и вы заработаете очки.

Лео замер со своим третьим двойным бутербродом в руке.

– Ты имеешь в виду, что это…

– Я предполагаю, что один из преступников уже обрисовал Ван-дер-Эйку картину перед событием, так как у них была общая цель: устранить Дегрофа, организовав охоту на ведьм в прессе. Не забывай, что Дегроф отреагировал только после того, как я организовал радиоэфир.

– Не проще было передать файл прессе или одному из его политических противников? Почему такая сложная операция, ради бога? Привлечь внимание? Ты должен признать, это уж слишком окольный путь к цели, – возразил Лео.

– И я так думал сначала, – не отступал Ван-Ин. – Но если компромат на Дегрофа такой уж взрывной, что никакая газета не была бы готова выложить его без серьезных доказательств, тогда сложный вариант имеет свои преимущества. И даже если пресса согласилась бы опубликовать такой материал, у Дегрофа всегда есть все шансы заткнуть ей рот. Они говорят, что он может обратиться в местную прессу. Не надо забывать, что широкая публика не глупа. Если скандал вокруг высокопоставленных персон разразится перед выборами, их подозрения в том, что это ложь, возрастут вдвое. Не впервые избиратель встанет на сторону оскорбленного. Вспомним Клинтона. Публичные признания его домохозяйки незадолго до выборов не помешали ему стать президентом. Но если вы сделаете так, что информация пойдет не на прямую, а окольными путями, шансы на то, что вы добьетесь желаемого результата, намного возрастают.