Энн Перри - Бомба в Эшворд-холле

Питт отправился в библиотеку, где продолжалось совещание, если происходящее там еще можно было так называть, постучался и вошел. Мойнихэн и О’Дэй сидели по одну сторону стола, Джек и Дойл – по другую. Все четверо взглянули на вошедшего полицейского.

– Сожалею, джентльмены, – извинился он, – но я должен поговорить с мистером Рэдли. Простите, но это не терпит отлагательства.

Мойнихэн взглянул на О’Дэя, который продолжал внимательно смотреть на Питта.

– Разумеется, – поспешно согласился Дойл. – Надеюсь, больше ничего неприятного не произошло? Никто не пострадал?

– А вы чего-нибудь такого ожидали? – осведомился Карсон.

Падрэг лишь улыбнулся и отрицательно махнул рукой.

Выйдя в холл, Томас рассказал свояку о том, что динамит найден, а Финн Хеннесси арестован.

Джек крайне расстроился.

– А что это доказывает? – спросил он, нахмурившись. – И кто стоит за этим парнем?

– Не знаю, – признался Питт.

Рэдли был весьма озадачен.

– Но ведь у нас же есть показания О’Дэя, что ни Макгинли, ни Хеннесси не могли убить Гревилла!

– Знаю. Это была Джастина.

Джек разинул рот:

– Что?! Ну ладно, Томас!.. Здесь ты дал маху. Ты, несомненно, ошибаешься. Ты же не считаешь, что всеми этими действиями руководит мисс Беринг? Она разве ирландка?

– Нет, нет, это не имеет никакого отношения к политике, – вздохнул Питт. – И я еще не знаю, почему она это совершила. Но у меня есть доказательства. Ее видела Грейси…

Он заметил растерянное выражение лица Рэдли и попытался все объяснить:

– Дело в ее туфлях. Она переоделась горничной. Грейси видела ее только со спины, но сегодня она вспомнила, что разглядела еще и туфли…

Томас опять замолчал. Можно было не продолжать, Джек и так все понял.

– Я должен сказать Айоне и миссис Гревилл, что арестовал Хеннесси, – тихо добавил суперинтендант. – И если ты немного затянешь переговоры и удержишь их подольше за столом, то очень мне этим поможешь.

– Дойл? – хрипло спросил опечаленный политик.

– Возможно, – подтвердил Питт.

Он не добавил, что ему очень этого не хотелось бы. По лицу свояка он видел, что его этот вариант тоже не радует. Увы, умение нравиться, чувство юмора и богатое воображение никогда не мешали совершению убийств. Эти качества просто были неким сопутствующим фактором, что только еще больше ранило и усугубляло бессмысленность и уродство совершенного преступления.

Суперинтендант отыскал Айону в длинной галерее. Она стояла и смотрела, как разгулялся ветер и как постепенно темнеет небо, и не заметила подошедшего Томаса. Несколько минут он наблюдал за ней. Лицо у миссис Макгинли было совершенно неподвижным, а выражение его не поддавалось прочтению. «Интересно, – подумал Питт, – чем же так всецело заняты ее мысли, что она даже, очевидно, не слышала, как кто-то вошел и теперь смотрит на нее?»

Вначале он решил, что это спокойствие. Вид у женщины был почти раскованный, и с лица исчезло выражение напряженности. Казалось, что она не страдает, не мучается, не испытывает натиска эмоций и, уж конечно, не ощущает злобы, что столь часто сопутствует чувству утраты. На ее лице не было заметно ни борьбы, ни гнева против сложившихся обстоятельств, ни желания вернуться в прошлое и воскресить то, что было до потери.

Неужели ей действительно все равно и она не испытывает ни боли, ни горести при мысли о героической смерти мужа? Неужели, несмотря на все свои романтические песнопения, стихи и музыку, она холодна сердцем? Любит красоту искусства, но бездушна по отношению к реальности? Мысль эта была очень неприятной, отталкивающей, и Томас даже вздрогнул, словно ему стало холодно.

– Миссис Макгинли, – внезапно нарушил он тишину.

Женщина обернулась к нему, но не испугалась, а удивилась:

– Да, мистер Питт?

В ее взгляде он увидел печаль и растерянность. Непонятно было, что она чувствует, но полицейский знал одно: ей было больно. Томас не усмотрел в ней ни возбуждения, ни радости от мысли, что теперь она свободна и может уйти к Мойнихэну. Не чувствовалось даже, что она желает этого. А может быть, ее чувство к Фергалу – это не любовь, а страх одиночества?

– Извините, миссис Макгинли, но мне пришлось арестовать вашего слугу, Финна Хеннесси. У него нашли динамит, – объявил суперинтендант.

Глаза у Айоны расширились:

– Динамит? У Финна?

– Да. Он найден у него в комнате. Финн не отрицал, что у него хранится взрывчатка, но отказался объяснить, откуда он ее получил. В то же время он отрицает, что изготовил бомбу и подложил ее в кабинет.