Хокан Нессер - Возвращение

– Что?

– Что не смогли переспать с Беатрис Холден. Что это ничтожество Верхавен мог, а вы нет… Этот сопливый засранец, на которого еще со школы вы смотрели свысока. Леопольд Верхавен! К тому же еще и мошенник! Продавец яиц из «Густой тени»! Жалкий человек, к которому вы всю жизнь относились с презрением… И теперь он живет с этой привлекательной женщиной, а вы женились на прекрасной усадьбе, видимо, одной из самых богатых в Каустине, но цена! Цена этого – ваша сухопарая жена, которая вас никогда к себе не подпускает. И вот вы стоите в ту субботу, такой беспомощный, перед Беатрис Холден… Может быть, она даже смеется над вами, да, я думаю, она над вами посмеялась и сказала, что расскажет Верхавену, какой вы беспомощный козел. – Он сделал небольшую паузу. Яренс затушил сигарету и снова посмотрел на море. – Пожалуйста, скажите мне, если какая-то деталь в моей реконструкции не совпадает с действительностью, – попросил Ван Вейтерен и откинулся на спинку кресла.

Яренс не ответил. Он невозмутимо сидел, не нервничая и не возмущаясь.

– Все правильно, значит? Да, я так и думал, – удовлетворенно заключил Ван Вейтерен. – Может быть, вы сами продолжите? Как изнасиловали ее, как задушили… или все было наоборот?

– Я буду жаловаться вашему руководству. Я этого так не оставлю. Ваше начальство узнает об этом разговоре прямо завтра утром.

– Замечательно, – ответил Ван Вейтерен. – Еще виски?

Яренс молча взял бутылку и наполнил стаканы. Ван Вейтерен поднял свой стакан, но хозяин на него даже не посмотрел. Они выпили в тишине.

– Номер два, – продолжил Ван Вейтерен. – Марлен Нитш.

Яренс поднял руку:

– Спасибо, нет. С меня хватит. Могу я попросить вас убраться ко всем чертям с вашими проклятыми домыслами? У меня есть другие…

– Ничего не выйдет, – перебил Ван Вейтерен. – Я останусь здесь.

Яренс усмехнулся. В первый раз за все это время он выглядел растерянным. «Как раз вовремя», – подумал Ван Вейтерен.

– Ладно. Или вы даете мне обещание убраться отсюда в течение получаса, или я звоню в полицию.

– Я и есть полиция, – дружелюбно объяснил Ван Вейтерен. – Может быть, вам лучше связаться с адвокатом? С хорошим адвокатом… Хотя у вас все равно нет шансов, но все-таки чувствуешь себя намного комфортнее от сознания, что сделал все возможное, поверьте мне.

Яренс снова закурил, но к телефону не пошел. Ван Вейтерен встал и посмотрел на море. Солнце давно закатилось за горизонт, и над набережной сгустились синие сумерки. Он постоял с минуту, облокотившись о низкие перила, в ожидании хода Яренса, но его не последовало.

Яренс продолжал сидеть в плетеном кресле. Потягивал виски и снова курил с невозмутимым видом.

Может быть, он вообще никогда не беспокоится? Ни секунды?

«Лучше всего продолжить», – подумал Ван Вейтерен и снова сел напротив.

Комиссар вылил себе последние капли виски и поднял стакан.

– Как-то быстро закончилось, – отметил он, и Яренс усмехнулся.

Стало совсем темно. Свет от маленькой лампы в углу балкона не доставал до стола. В последние полчаса Арнольд Яренс выглядел как неподвижный контур. Темный силуэт, лицо которого скрывала густая тень, и Ван Вейтерен уже не мог определить, какое действие оказывают его слова и все его усилия. И оказывают ли вообще.

– Значит, вы не хотите рассказать, где зарыли его голову? Это очень жаль, вы так не считаете? Так вам не попасть во все круги ада Данте, вы же понимаете?

Он снова перешел к более вежливым формулировкам, сам не зная почему. Быть может, дело было просто в темноте и алкоголе.

Яренс не отвечал.

– Как вы думаете, что скажет ваша дочь?

– На что? На ваши смешные инсинуации?

– Смешные? Вы и правда думаете, что она будет смеяться?

Яренс снова усмехнулся, как будто хотел проверить, будет ли такая реакция подходящей для этого случая.

– Ваша жена, однако, не смеялась.

Яренс хмыкнул и снова позволил себе усмехнуться. В этом звуке довольно явно слышалось, что он пьян, как показалось Ван Вейтерену, и он решил действовать, не упуская момента, доверившись своему ощущению. «Теперь, – подумал он. – Или сейчас, или никогда». К тому же он почувствовал, что сам уже нетрезв, сомнений нет, они употребили предостаточно, а время не бесконечно.

– Хотите проверить? – спросил он.

– Что проверить?

– Как отнесется ко всему этому ваша дочь?

– Что вы, черт возьми, хотите сказать?

Ван Вейтерен вынул из складки пиджака булавку и зажал между большим и указательным пальцами: