Кэрол Дуглас - Доброй ночи, мистер Холмс!

Пока Ирен говорила, Лиззи то и дело поглядывала на оставленный моей подругой ридикюль. Именно так она поступала и прежде со своими жертвами, причем, что самое обидное, на подобное подозрительное поведение Лиззи никто никогда не обращал внимания.

Ирен прижала к плечу лоскут клетчатого шелка и принялась разглядывать себя в большое зеркало. Лиззи, смотревшая на сумочку, разве что слюну не пустила.

С ужасом я обнаружила, что шепчу себе под нос: «Ну же, бери! Бери же!»

Лиззи не притронулась к ридикюлю. Ирен повернулась к ней, чтобы задать вопрос, после чего двинулась дальше, к тканям подешевле.

– Пожалуй, возьму вот это, – решила моя подруга, ткнув пальцем в светло-красный сатин в изумрудную полоску. Подобная расцветка, на мой взгляд, была способна вызвать приступ тошноты даже у жокея. Лиззи потащила тяжелый рулон к замерщикам, а Ирен взяла сумочку и начала в ней копаться. Как только показалась еще одна продавщица, чтобы помочь отрезать ткань, лицо Ирен растерянно вытянулось.

– Что такое… А где моя любимая пудреница? Мне ее подарил муженек, после того как купил шахту. Пудреница была из чистого серебра и украшена перидотами. В кэбе она еще была на месте.

Отчаяние и гнев в голосе Ирен звучали столь искренне, что присутствующие застыли на месте. Моя подруга буквально вся тряслась от негодования. Вдруг она впилась взглядом в Лиззи:

– Ты! Это ты крутилась рядом с моей сумочкой, пока я возилась с тканями. А ну-ка выворачивай карманы! Я требую!

– Еще чего, – с королевским высокомерием отозвалась Лиззи. – Быть может, мадам, у вас, в американских универмагах, воришки на каждом шагу, но у нас, в Англии, такого отродясь не бывало.

– Да мне плевать, где мы, в Америке или в Англии. Ты крутилась возле мой сумочки, и оттуда пропала пудреница…

Тут подошел дежурный администратор по этажу – мужчина с ледяным взглядом, которого мы между собой называли «Страж Махараджи»:

– Не беспокойтесь, мадам, я передам продавщицу в руки начальницы смены. Она обо всем позаботится.

– Благодарю вас, – вздохнула Ирен. – Я как раз вас и ждала. Я знаю, в таких делах всегда требуется суровое мужское слово. Да, и скажите, чтобы обыскивали ее хорошенько.

Лиззи исчезла за дверью кабинета дежурного администратора. Вскоре туда проследовала полногрудая начальница смены. Буквально через несколько мгновений Страж Махараджи подошел к Ирен, держа в руках небольшой блестящий предмет:

– Мадам, от имени владельца универмага мне бы хотелось принести вам самые искренние извинения. Мы нашли вашу пудреницу у продавщицы за обшлагом рукава. Воровка будет уволена. Чтобы сгладить неприятное впечатление, позвольте предложить вам в дар отрез любой ткани на ваш выбор.

– Ну и ну! Как мило с вашей стороны! Решили загладить свою вину? Что ж, похвально. Но знаете ли, поскольку у меня едва не украли дорогой мне подарок, пока я разглядывала этот дурацкий сатин, я больше на него смотреть не могу. – К Ирен подошла начальница смены, и моя подруга просияла: – Пожалуй, я возьму вон тот янтарный бархат у стены.

Продавщицы с невозмутимыми лицами отмерили, отрезали, свернули и упаковали ткань. Ирен, рассыпаясь в благодарностях и обещаниях непременно заглянуть сюда еще, быстрым шагом направилась к выходу. У меня хватило ума тихонько как мышка проследовать вслед за ней. Я осмелилась приблизиться к подруге только после того, как мы оказались на улице. Меня все еще трясло от страха – я ужасно боялась, что меня узнают.

– Янтарный бархат – наша лучшая ткань, – сказала я Ирен.

– Естественно, – пожала плечами та. – Неужели ты думаешь, что я стала бы брать эту жуткую шелковую тафту. Да ни за что в жизни! Кстати сказать, Нелл, американцы не говорят с таким жутким акцентом, хотя вы, жители Лондона, считаете иначе.

– Да какая разница, как на самом деле говорят американцы. Ирен, ты была просто великолепна! Тебе удалось поймать мерзавку прямо на месте преступления.

Мы как раз подошли к остановке омнибуса. Ирен, словно младенца, вручила мне сверток ткани, а сама принялась копаться в сумочке.

– Благодари не меня, а дядюшку Горация, подарившего мне эту пудреницу. – Подруга покрутила вещицей у меня под носом. – Она из никеля, Нелл, серебра здесь кот наплакал. Я все выдумала. И про шахту тоже наврала.

– Но тебе удалось разоблачить Лиззи. Я уже почти не жалею о том, что меня уволили. Оно того стоило! – Я прижала упакованную ткань к груди. Ирен в этом бархате будет выглядеть просто великолепно, хотя в моих глазах она и сейчас была абсолютным идеалом.