Виктор Каннинг - Венецианская птица

Мерсер встал, подошел к нему.

– Спросите об этом у графа Бориа и Лонго. Они знают. Ищите Учелло, он еще где-то здесь.

Спадони поморщился.

– Значит, вы решили стоять до конца? Рассчитываете на крупный куш, когда ваши заказчики придут к власти? Но этого не будет, понимаете? В любом случае от вас ничего не останется. Что бы ни случилось, вы проиграли.

Мерсер молча вглядывался в панели, которыми были обшиты стены комнаты.

– Заставьте говорить графа Бориа и обязательно найдите Учелло…

– Да что вы заладили – Учелло, Учелло! – раздраженно бросил Спадони. – Этот человек мертв, и вы это знаете. Послушайте, Мерсер, я даю вам шанс. Мобилизуйте свой разум, черт побери, ведь это в ваших интересах.

В комнате воцарилась тишина. Спадони ждал ответа. Мерсер прислонился спиной к обшитой панелями стене, трогая руками деревянную резьбу.

– Вы все правильно говорите, Спадони, – произнес он ровным тоном, стараясь не выдать напряжения. – Самым разумным было бы договориться с вами. И поверьте, я бы обязательно так поступил, если бы что-нибудь знал. Разве это не доказывает, что я говорю правду?

– Нет. Это означает, что вы договорились с другими на более выгодных условиях. Я больше не хочу тратить на вас время. И к полуночи заставлю говорить. Вы расскажете мне все.

Мерсер нащупал на стене сзади резную розетку, открывающую потайную дверь графа.

– Лучше займитесь Учелло. Будет больше пользы.

– Он мертв.

– А если жив?

Спадони шагнул к нему:

– Назовите имена людей в Риме, которые это затеяли, и я вам помогу.

– Это могут сделать только Бориа и Учелло.

– Опять Учелло! Луиджи, вызовите конвой! Мы зря тратим время с этим убийцей.

В этот момент Мерсер нажал розетку, открывающую дверь. Втиснулся в потайной вход и быстро задвинул засов. За стеной был слышен крик Спадони. Затем в дверь ударили три пистолетных выстрела. Мерсер побежал по узкой извилистой лестнице, перепрыгивая через три ступеньки. На последнем повороте, когда оставалось всего двенадцать ступенек, он увидел стоящего в вестибюле карабинера. Тот тоже заметил его и, состроив удивленную гримасу, опустил руку к висящей на бедре кобуре.

Преодолев последние ступеньки, Мерсер ринулся на него. Врезал ногой в грудь. Голова карабинера ударилась о плиточный пол, и он застыл без движения. Мерсер выбежал в небольшой садик, вспугнув устроившихся на стене голубей. У ведущей к причалу калитки остановился, чтобы привести в порядок одежду. Затем вышел.

На причале люди с угрюмыми лицами наблюдали за палаццо. Дежурили двое карабинеров.

– Что там происходит, синьор? – спросил один.

Мерсер пожал плечами.

– И не спрашивайте. Я журналист, пытался что-нибудь узнать. Но они пока молчат.

– Почему не выводят этого мерзавца? – выкрикнула из толпы женщина.

– Видимо, пока не пришло время, – ответил Мерсер и начал протискиваться сквозь толпу.

Он старался идти неторопливо, сдерживаясь, чтобы не побежать, в любой момент ожидая погони. Свернул с причала на улицу, поплутал по переулкам и наконец вышел на площадь. Интереса к нему никто не проявлял. Но через час все изменится. Ему не дадут пройти и пяти шагов, сразу схватят.

Мерсер двинулся дальше к своему единственному убежищу.

Мерсер свернул на улицу Гарибальди. Затем прошел по затененным переулкам к заветному дому.

Гостиная была пуста. Он направился в спальню, толкнул дверь ванной. Роза мыла голову. Лифчик соскользнул до талии, но грудь закрывала мыльная пена. Она повернулась, вгляделась, откинув мокрые пряди.

– Стучаться надо, мой мальчик!

– Для того чтобы постучать, надо иметь время, – проворчал Мерсер. – А у меня на счету каждая минута.

Роза взяла полотенце, вытерлась, затем обернула им голову, соорудив тюрбан. Подтянула лифчик, поправила комбинацию. Мерсер подал ей желтый пеньюар с павлином. Они вышли в гостиную.

– Через пять минут сюда явятся полицейские.

– Надо же, как они зачастили! Только вчера вечером приходили, спрашивали о тебе. – Роза помолчала. – Я любила Мадео Нерви, считала его гениальным поэтом и политиком, и, если ты его застрелил, я дам тебе пять минут, а потом позвоню Спадони.

– Ради бога, Роза, неужели ты этому веришь?

– Я ничему не верю. Просто задаю вопрос. Да или нет?

– Нет. Я в него не стрелял. Меня подставили. Но если даже ты поверила в эту чушь, значит, мне придется выкручиваться самому.

Мерсер направился к двери. Повернул ручку.