Лилиан Браун - Кот, который был почтмейстером

– Уже ел там. Я называю её «Грязный пёс».

– Издеваетесь? Едем туда завтра утром. В десять. Наденьте кепку, – посоветовал редактор. – Попрактикуйтесь пить кофе не вынимая ложки из чашки.

Хотя Джуниор Гудвинтер и выглядел как второкурсник, носил кроссовки и куртку с буквами-нашивками, полученными в награду за университетские спортивные подвиги, он закончил школу журналистики прежде, чем пришёл на работу в отцовскую газету. Они поехали в закусочную на красном «ягуаре» Джуниора. Редактор надел бейсболку, на голове Квиллера красовалась ярко-оранжевая охотничья кепка.

– Джуниор, в Мускаунти самые скверные водители в мире: они так и стремятся проехать по центральной части дороги и поворачивают не из того ряда, поскольку даже не знают, для чего существуют сигналы поворота.

– Мы здесь люди свободные, – объяснил Джуниор. – У вас там, в Центре, все конформисты, а мы не любим, когда нам указывают, что делать.

Они припарковались на пыльной площадке возле заведения, оформленного по типу вагона-ресторана. Там уже стояла целая армада фургонов, пикапов и даже один сверкающий хромированными деталями мотоцикл.

«Грозный пёс» располагался в старом железнодорожном грузовом вагоне с грязными окнами. Столы и стулья сюда, должно быть, привезли из отеля «Буз», когда тот отделывали заново в 1911 году. По случаю перерыва на кофе посетители временно сдвинули столы, так чтобы сидеть своей компанией по восемь-десять человек – все в кепках. Они сами брали кофе и пончики на стойке, а затем платили молчаливому мужчине в поварском фартуке. Дымовая завеса окутывала помещение. А гул голосов и раскатистый смех просто оглушали.

Сидя в сторонке, Квиллер и Джуниор прислушивались к обрывкам разговора.

– В жизни не видел такого, что они теперь показывают по телику…

– Как артрит твоего отца, Джо?

– Парень, только не говори мне, что они не живут вместе…

– Нужен дождь…

– Женщина, с которой он гуляет… юрист…

– Когда-нибудь слышал, чтобы городской ребенок нарисовал корову?

Квиллер перегнулся через стол:

– Кто эти парни?

Джуниор оглядел группу:

– Фермеры. Рыбаки. Управляющий филиалом банка. Строитель амбаров. Продавец оборудования для ферм. Чистильщик канализационных отстойников.

Обрывки разговора создавали некий прихотливый словесный узор.

– Я был бы дураком, если бы не привязал трактор проволокой. Спас двести долларов…

– Всегда мечтал побывать в Лас-Вегасе, но моя старуха против…

– Забудьте о ружьях. Когда я иду на оленя, беру только винтовку…

– Мой сын за полчаса выловил тридцать килограммов окуней на Парпл-Пойнт…

– Всем известно, что он запустил руку в кассу… Просто не поймали…

– Это же Терри! – закричали несколько человек, глядя в грязное окно.

Один из посетителей выскочил за дверь, подобрал доску и, положив её поверх ступеней, соорудил подобие пандуса. Из низкого автомобиля выбрался мужчина и пересел в инвалидную коляску. Его ввезли по наклонной доске внутрь.

– Владелец молочной фермы, – шепнул Джуниор. – Попал в аварию несколько лет назад… Трактор переехал. Доит в час сто голштинских коров. Всё компьютеризировано. Полторы тонны молока в день. Восемнадцать тонн навоза в год.

Вокруг велись разговоры о налогах, рынке, нехватке управляющих на животноводческих фермах. Много смеялись на все лады: гоготали, разражались громовым хохотом, хихикали, похрюкивали… «Ба-а-а», – блеял сидящий за Квиллером мужчина.

– Ба-а-а… Всем известно, что она строит глазки… Ба-а-а!

– Новый амбар стоил Эду три четверти миллиона.

– Они послали его в колледж, и будь я проклят, если он не сел на иглу…

– То, что криво, не может быть прямым. Екклесиаст, глава первая, стих пятнадцатый…

– Парень, он никогда не женится. Это слишком уж хорошо для него. Ба-а-а…

– Очень нужен дождь.

– Если он привезёт эту женщину сюда, надо будет платить уйму денег…

Надпись над подносом с пончиками гласила: «Коровы приходят и уходят, а бык остаётся навсегда».

– Похоже, – сказал Квиллер, – это настоящая фабрика сплетен.

– Нет, просто парни выпускают пар.

К одиннадцати часам публика стала расходиться. Какой-то мужчина с сигарой во рту подошел к Джуниору и дружески ткнул его под ребра. Человек этот был огромен и очень важен с виду, но блеял, словно овца. Он уехал на сверкающем мотоцикле, подняв невообразимый шум и тучи песка.

– Кто это? – спросил Квиллер.

– Берч Три 8, – ответил Джуниор. – Вообще-то, он Тревельян. Фамилия одна из старейших здесь. Ботаническая семейка, скажу я вам: его брата зовут Спрус, а сестер – Мэйпл и Эвергрин 9, Я же говорил – мы великие индивидуалисты.