Игорь Жуков - Бопси! Допси! Пум! или Приключения в стеклянном шаре

Нину подвели к тяжёлой, окованной железом двери с табличкой, на которой красивыми буквами было написано:

а корявыми буквами приписано:

Лязгнул засов, заскрипели петли, и процессия скрылась внутри этого странного заведения. Потом стражники вышли – двое из них удалились, а один остался у двери на часах.

Он поставил фонарь на пол и несколько раз прошёлся взад-вперёд строевым шагом. А потом приставил ружьё к стене, достал из кармана мундира бутерброд с колбасой и разинул рот…

Тут на него набросился Варфоломей и припёр своими рогами к стене.

Зяблик сунул стражнику в зубы бутерброд вместо кляпа, вытащил из-за пазухи верёвку и стал его связывать.

Старая крыса поправила пенсне и стала рассматривать Дусю. Обезьянка испуганно попятилась и прижалась спиной к прутьям клетки.

Так они с минуту разглядывали друг друга. Потом крыса сказала:

– Ненастоящая.

– Кто? Я?.. – робко спросила Дуся. – Да, я ненастоящая. Я плюшевая. Не ешьте меня, госпожа крыса.

– Да на что ты мне сдалась? У нас на кухне продуктов хватает. А уж когда полковник с супругой повздорят, так и вовсе раздолье: еды на полу в трапезной – хоть ложкой ешь! И всё деликатесы.

Дуся слегка успокоилась, подошла чуть ближе и сделала книксен.

– Я Дуся. А полностью – Дульсинея.

– А я мадам Матильда. За что вас сюда упекли? – поинтересовалась крыса, поправив пенсне.

– За то, что на стену полезла… А ещё рожи стражникам корчила, – ответила Дуся. – Вот такие!

И она с гордостью продемонстрировала своё искусство.

Крыса усмехнулась.

– Не думаю, что за такое преступление Дон Пеклос стал бы сажать в клетку… Ну, да ладно, не желаете говорить – не надо.

Дуся притворилась, что ничего не знает о полковнике.

– Мадам Матильда, а кто это такой – Дон Пеклос? Он тут самый главный, да?

– Ну, вроде того. Пренеприятнейшая личность! Я стараюсь с этим господином и его супругой не пересекаться. Тем более что у него – сабля, а у Марфы Петровны в кухонном шкафчике – бутылка с крысиным ядом… А что он хотел проделать со Стасиком!.. И вообще: устроить из библиотеки – храма знаний – тюрьму! Неслыханно! Сам он сюда редко наведывается. Разве что захочет полистать какой-нибудь фолиант о холодном оружии… А недавно ему на голову с верхней полки вдруг свалился старинный рукописный свиток. Полковник развернул его, прочёл – и аж подпрыгнул! Потом прижал свиток к груди, закатил глаза и разразился таким дьявольским смехом, что я сразу поняла: задумал какую-то пакость.

– А что там было написано, в этом свитке? – подалась вперёд Дуся. – И кто такой, извините, Стасик?

Но крыса не успела ответить. Заскрежетал засов снаружи, и мадам Матильда исчезла.

Дверь отворилась, и конвой ввёл в библиотеку плачущую Нину в клетчатой попоне и с кастрюлькой в руках.

Дуся тихо вскрикнула. Она испугалась и обрадовалась одновременно.

Стражники опоясали Нину цепью, концы цепи обмотали вокруг бронзовой ножки стола, защёлкнули на замок и ушли.

Тогда в тусклом свете крошечного огарка свечи девочка наконец увидела клетку и рожицу обезьянки, прижавшуюся к прутьям.

– Дуся! – всхлипнула Нина и схватилась руками за прутья клетки. – Вот я тебя и нашла! Только где!.. Бедная моя маленькая обезьянка!

– Я не маленькая! – Дуся дотронулась до клетчатой попоны на плечах у Нины. – А где Варфоломей?.. И остальные?

– Про Варфоломея и Зяблика ничего не знаю, а Снежанна!.. Вот всё, что от неё осталось!

И девочка показала морковку и пуговицы в кастрюльке, а потом сквозь слёзы поведала обезьянке несчастную историю снежной бабы.

– Бедная Снежанна! – Обезьянка тоже всхлипнула. – А я злилась из-за того, что Варфоломей обращал на неё внимания больше, чем на меня… Ой!.. Нина, ты сама-то не ранена?

– Нет… Только есть очень хочется.

Нина сунула руки в карманы: она иногда брала с собой на прогулку конфеты. Но ничего съестного в кармане не было. Зато Нина нащупала стеклянный шар.

Девочка достала шар и вскрикнула от неожиданности. Ещё утром он был пуст. А сейчас внутри шара находился дом. Не тот домик со снежной бабой, который они с Дусей видели в лавочке новогодних игрушек. Это была многоэтажка, где Нина жила со своей семьёй! И даже светилось окно её комнаты на пятом этаже!