Владимир Сотников - Сыщики против болотных пиратов

Наверное, они смогли бы убежать от него. Даже наверняка смогли бы! Но сейчас им казалось, что ноги у них совсем ослабели.

«Вот это называется – ноги приросли к земле», – промелькнуло в голове у Сани.

– А где обратно? – с идиотской улыбкой спросил парень, переводя взгляд с Пашки на Саню.

Этот дурацкий вопрос показался ему таким остроумным, что он расхохотался и стал повторять его на разные лады:

– Я вас спрашиваю, где обратно? Неужели трудно объяснить? Можно даже не объяснять… – Он успокаивающе вытянул вперед ладонь. – Можно не объяснять… Но показать, где обратно, можно?..

Пашка медленно поднял руку и протянул ее в ту сторону, откуда парень пришел. Тот, покачнувшись, оглянулся. Блаженная улыбка растянула его лицо в тупую, страшную гримасу. Саню даже передернуло от омерзения.

– А-а!.. Подтверждаются мои предположения…

С этими словами он наклонил голову в знак благодарности, повернулся и пошел прочь. Видно было, что он старался идти четким шагом, но цеплялся ногами за траву. Несколько раз он чуть не грохнулся во весь свой огромный рост.

Саня дернул Пашку за руку:

– Бежим!

Они рванули в сторону, но Пашка скоро остановился.

– Куда? Куда мы побежим? Постой, Чибис, тут торопиться нельзя, – сказал он, задыхаясь. – Вот выбежим со всей дури на такого же идиота – и на нож сразу…

Саня вздрогнул от такой мысли. Перед глазами стоял этот страшный нож с зубчиками по внешнему краю лезвия, которое так противно блестело на солнце.

– А что ты предлагаешь? – спросил он, сглотнув вставший в горле комок.

– Надо за ним идти.

– Да ты в своем уме?! – шепотом вскричал Саня. – Вечно тебе за кем-то идти надо! То за Черным Лесником, то за этим… пьяным! Дороги другой нет?

– Если мы на острове, Чибис, то нет другой дороги, – удивительно спокойно ответил Пашка. – А эти люди как-то сюда перебрались. Вот у них на хвосте и выберемся. А если будем сами по себе плутать, так обязательно еще раз нос к носу с ними столкнемся.

– А сейчас что, не столкнулись? – не понимал Пашкиной логики Саня.

– Повезло нам, что он такой… Несоображающий. Вот этим надо и воспользоваться. Давай быстрей за ним!

С этими словами Пашка повернул в ту сторону, где они встретили странного незнакомца.

– И кстати, – продолжал он по дороге, – если кто впереди встретится, то ведь сначала обратит внимание на этого придурка, да? А мы успеем спрятаться.

Тут впереди послышался удар. Наверное, парень грохнул по дереву своим ножом. Потом удар повторился – еще, еще раз…

Ребята поспешили вперед и притаились за кустом перед небольшой полянкой.

«Дебил» отмерял шаги от огромного дуба, потом разворачивался и метал свой нож в древесный ствол. Нож никак не хотел попадать в дерево острием. То стучал в него рукояткой – при этом раздавался такой звук, будто в дуб били кувалдой, – то ударял плашмя и отлетал, кружась как пропеллер.

Ребята наблюдали эту «тренировку».

– Вот пьяный дурак, – прошептал Саня. – Ну не получается, что же ты, как обезьяна, одно и то же повторяешь сто раз?

– Ага, иди ему это скажи, – усмехнулся в ответ Пашка. – Он тебя послушается. Кстати, не похоже, что он пьяный.

– А какой же? – удивился Саня. – Ты что, не видел его лицо? Слюни текут, тьфу!

– Вот именно, слюни, – протянул Пашка. – Что-то не видал я таких пьяных. Если у них слюни, то они уже лежат, как трупы. А тут, видишь, бродит, что-то спрашивает, тренировку себе устроил… Нет, он просто какой-то… дурной. Ненормальный, короче.

– Ну, от этого не легче, – вздохнул Саня. – Даже наоборот. Может, это какой-нибудь преступник, сбежавший из принудительного дурдома? Что тогда?

– Вполне возможно, вполне… – задумчиво проговорил Пашка, наблюдая, как парень в азарте все сильнее и сильнее долбит дуб.

– А может, какие-нибудь студенты выехали на пикник? – предположил Саня. – В нашем доме есть один такой. Выедет на природу с друзьями – обратно через день ну буквально приползает.

– Да нет, Чибис, какой это студент! Он какой-то совсем… странный. – Пашка махнул рукой. – Да и какая разница, кто он? Чего мы гадаем? Давай лучше следить за ним. Даже хорошо, что он в таком состоянии. Не то что слежку, землетрясение не почувствует.

Парень уже пришел в такую ярость, что его хриплое дыхание и ругань были слышны при каждом броске. Казалось, он зациклился на этом занятии и ничто не может его отвлечь.

Вдруг он бросил нож так сильно, что тот, скользнув по стволу, с визгом срикошетил и улетел в кусты. Парень затопал ногами от ярости. Видно было, как капли пота разлетелись в стороны от его грязных волос, словно от собаки, которая отряхивается, выйдя из воды. Он рванул в кусты, разрывая их своей тушей, упал на колени, пополз на брюхе. Кусты при этом закачались, как трава от ветра.