Роберт Стайн: Спать не советую

«Что это за класс?» — спросил я себя. Я посмотрел на девушку, сидящую рядом со мной. Она вытащила учебник. Я взглянул на обложку.

Нет. О, нет.

Этого не может быть.

Книга называлась «Углубленная математика: математический анализ».

Математический анализ! Я о таком слыхом не слыхивал.

Я и в седьмом–то классе был в математике полным нубоб, а здесь какой–то анализ!

Учительница увидела меня и прищурила глаза.

— Мэтт, а ты уверен, что учишься в этом классе?

— Нет! — закричал я, прыгнув со своего места. — Я не должен быть в этом классе, так ведь?

Учительница добавила:

— Ты во втором–третьем классе, Мэтт. Или тебя перевели?

— Нет–нет! Всё хорошо, — я начал выходить из классной комнаты. — Я просто перепутал классы, вот и всё!

Я пулей вылетел от туда.

«Уже час, — подумал я. — Или к двум тридцати я не вернусь.»

Думаю, на математику я сегодня уже не успею.

«Ну, а сейчас тогда что делать?» — спросил я себя, идя по коридору.

Прозвенел звонок. На встречу мне шёл невысокий унылый мужчина в очках. Тоже учитель. Он шёл, чтобы закрыть дверь своего класса. И тут он заметил меня.

— Амстердам, ты опять опаздываешь, — рявкнул он мне. — Давай, потарапливайся.

Я ринулся в класс, надеясь, что там проходят то, в чём я разбираюсь. Может быть, класс литературы, в котором читают комиксы.

Не тут–то было.

Да, это был класс литературы.

Но мы там читали не комиксы, а «Анну Каренину».

Во–первых, в этой книге около десяти тысяч страниц. Во–вторых, все её прочитали, кроме меня. В-третьих, если бы я и начал её читать, то даже через миллион лет не понял бы о чём там говорится.

— Так как ты опоздал, Амстердам, — сказал учитель, — то первым начнёшь читать. Давай, начинай. Страница сорок семь.

Я сел за парту и пошарил вокруг.

— Э… сэр, — я просто не знал, как его зовут. — Э… У меня нет с собой этой книги.

— Конечно, нет, — вздохнул учитель. — Робертсон, дай, пожалуйста, свою книгу Амстердаму.

Робертсон протянула роман девушке, которая сидела со мной. Да что с этим учителем? Что он всех по фамилии называет?

Девушка подала книгу мне.

— Спасибо, Робертсон, — сказал я.

Она нахмурилась.

Я так понимаю, что она не Робертсон. Но тогда как её зовут? Никогда не видел её прежде за всю свою жизнь.

— Сорок седьмая страница, Амстердам, — повторил учитель. — Я нашёл нужную страницу и глубоко вздохнул.

Эта страница была переполнена длинными словами. Трудными словами. Словами, которых я не знал.

К тому же там были длинющие русские имена.

«Я же выставлю себя полным дураком» — понял я.

«Просто прочти хотя бы одно предложение» — сказал я себе.

Но была одна проблемка: эти предложения были очень длинными.

— Ты будешь читать или нет? — требующим тоном спросил учитель.

Я глубоко вздохнул и прочитал первое предложение:

— Молодая княгиня Щербе… Щербят… Щерблятская…

Робертсон захихикала.

— Щербацкая, — поправил меня учитель. — Не Щербляцкая, а Щербатская. Все эти имена мы уже проходили, Амстердам. Ты должен был их уже знать.

Щербацкая? Даже после того, как учитель произнес для меня это слово, я всё равно не cмог его произнести. Когда в седьмом классе у нас были контрольные по английскому, я никогда не встречал таких слов.

— Робертсон, читай ты за Амстердама, — повелел учитель.

Робертсон взяла у меня свою книгу и начала громко читать. Я попытался внимательно следить за текстом. Там вроде говорилось о каких–то людях, которые пошли на какой–то балл и о каких–то там чуваках, которые хотели женится на княжне Кити. Это для девчонок. Я зевнул.

— Скучаем, Амстердам? — спросил учитель. — Может быть, я смогу тебя немного взбодрить? Ну–ка перескажи нам этот отрывок.

— Пересказать? — повторил я. — Вы имеете ввиду, что мне нужно пересказать вот этот вот отрывок.

— То есть то, что я только что сказал.

Я пытался тянуть время. Когда же уже закончится этот дебильный урок?

— Пересказать… Ну, я пересказываю, — пробормотал я себе под нос, как будто собираясь с мыслями. — Итак, о чём здесь говорится? Это весьма сложный вопрос…

Все другие ребята повернулись на своих местах и уставились на меня.

Учитель постукивал ногой по полу:

— Ну, мы ждём.

Ну и что я мог сделать? Я понятия не имел, о чём там говорилось. Я решил сметить тактику и воспользоваться старым добрым побегом.

— Мне нужно в туалет, — сказал я.

Все засмеялись, кроме учителя: он закатил глаза.

— Иди, — сказал он. — И на обратном пути зайди к директору.