Роберт Стайн - Спать не советую

— Вы неправильно поняли, сыр: под фамилией Амстердамов не значится ни один человек.

Моё сердце заколотилось, когда я повесил трубку. «Этого не может быть, — подумал я. — Я знаю, кто–то где–то должен быть!»

Я не сдамся! Я позвоню моему двоюродному брату Крису.

После того, как я набрал номер Криса, кто–то ответил.

Мне показалось, что никакого Криса не существует. Ни Криса, ни дяди Энди, ни мамы вообще никого из тех людей, которых я знал.

Ну как могла моя семья целиком исчезнуть?

Единственный человек, которого я знал, была Лейси. Но позвонит ей я не мон.

Я даже не знал её фамилию.

Открылась входная дверь. Женщина, называющая себя моей мамой, в суматохе заносила сумки.

— Мэтт, радость моя, что ты делаешь дома в середине дня?

— Не твоё дело, — огрызнулся я.

— Мэтт! Не груби мне, — упрекнула она меня.

Я не должен был грубить её. Но какая разница? Она всё равно моя ненастоящая мама.

Моя настоящая мама исчезла с лица земли.

Я вздрогнул. Я понял что совершенно одинок в этом мире.

Я никого не знал — даже своих родителей!

— Милый, пора спать, — поддельным голосом прощебетала мама.

Я весь вечер просидел перед телевизором. Просто уставился на него, не понимая, что там показывают.

Может, хватит думать об этих людях, как о псевдородителях. Сейчас они достаточно реальны. А то ещё застряну с ними навсегда.

«Узнаю утром, — подумал я, когда плёлся наверх.» Моя старая комната стала теперь швейной комнатой, и я вернулся в комнату для гостей, чтобы переночевать там.

— Спокойной ночи, радость моя, — моя типа мама поцеловала меня на ночь. И чего это она меня всё время целует?

Она выключила свет и сказала:

— Увидимся утром.

Утром. Жду не дождусь этого утра!

Каждое следующее утро было страннее предыдущего. Я просто боялся спать.

Что будет, когда я проснусь?

Было бы классно, если бы мои типа родители исчезли. Но кто тогда займёт их место?

Может быть, когда я проснусь, вообще исчезнет целый мир!

Я изо всех сил старался не спать. «Пожалуйста, — умолял я. — Пусть всё опять будет нормальным. Я буду даже рад жить с Грегом и Пэм, если бы всё только стало нормальным…»

Должно быть, я заснул. Когда я открыл глаза, я понял, что было уже утро. Минуту я лежал совершенно неподвижно. Что–нибудь изменилось?

Я услышал шум в доме. Определённо здесь были посторонние.

Много посторонних.

Моё сердце начало биться.

«О, нет, — подумал я. — Ну что сейчас?»

Я услышал, как кто–то играет на аккордеоне. Это было довольно верным признаком того, что моя старая семья не вернулась.

Но обо всём по порядку. Сколько мне сегодня лет?

Я направил свои руки прямо к лицу. Они были немного больше скромных размеров.

Я встал и пошёл в ванную, пытаясь не паниковать. Мне было уже тошно от этой рутины.

Зеркало показалось выше, чем обычно. Я уставился на своё лицо.

Больше мне не было двенадцати, это уж точно. Я выглядел лет на восемь.

«Восемь» — подумал я, вздохнув.

Третий класс. Ну, по крайней мере, с математикой прблем не будет. Вдруг я почувствовал острую боль в спине. Ой! Когти! Крошечные когти вонзились мне в спину! Всё сильнее и сельнее. Я закричал.

Что–то прыгнуло мне на спину.

Крошечное волосатое лицо появилось в зеркале. Что–то напомнающее животное сидело на моих плечах!

— Слезь с меня! Слезь с меня! — вскрикнул я.

— Ээээ! Ээээ! — завизжало животное.

Я побежал по коридору и чуть не врезался в огромного мужчину.

— Убирите это от меня! — закричал я.

Он сорвал животное с моих плеч и громко и глубоко расхохотался, как злобный Санта Клаус.

— Что с тобой, Мэтт? — прогремел он. — Тебя напугала Пэнзи?

Пэнзи? Мужчина прижал к себе животное. Это была обезьяна.

Мужчина рстребушил мне волосы:

— Одевайся, мальчик. У нас репетиция сегодня утром.

Репетиция? Что это значит?

Я уставился на мужчину. Он был огромен, с круглым животом, чёрными лоснящимися волосами и длинными усами.

Но самое странное было другое: на нём был одет ярко–красный костюм с золотой отделкой и золотым поясом.

«О, нет, — подумал я, сердце у меня застучало. — Этого не может быть… Мой отец?»

Мужчина подал мне кучу одежды:

— Одевайся, — сказал он. — Потом пойдём на кухню позавтракать, сынок.

Я так и знал. Он мой отец. По крайней мере на сегодня. Моя «семья» с каждым днём становилась всё хуже и хуже.

— ГРАААБ! — опять закричала женщина снизу.