Кэролайн Кин - Нэнси Дрю и привидение Блэквуд-Холла [litres]

– До Нового Орлеана?! Папа, говори скорее, что тебе удалось узнать?

Вместо ответа адвокат протянул ей небольшой конверт…

…Нэнси в великом волнении открыла его. Внутри обнаружилась фотография мужчины лет тридцати, с тонкими губами и довольно надменным взглядом.

– Кто это?

– Говард Брекс!

По словам мистера Дрю, снимок этот он достал в новоорлеанской полиции. Тамошние сыщики буквально сбились с ног, пытаясь установить, куда Брекс делся после освобождения из тюрьмы, но пока не преуспели.

Нэнси внимательно и долго вглядывалась в кадр, а потом вдруг воскликнула:

– А ведь он немного похож на фотографа Таунера! И знаешь, что я тебе скажу, папа…

Тут она живо описала отцу все события, случившиеся в его отсутствие, а в заключение – подробно доложила о задержании на озере Джаспер взломщика, чей голос, в свою очередь, странно напоминал голос того же хозяина фотоателье.

– Видимо, все они – родственники! – догадалась Нэнси.

Мистер Дрю предложил сейчас же телеграммой запросить у полиции Нового Орлеана дополнительные сведения. А Нэнси, позвонив и убедившись, что миссис Путни благополучно вернулась домой с озера Джаспер, поспешила к ней с фотографией Говарда Брекса. Вдова приняла девушку очень любезно, но категорически заявила, что человека, изображенного на снимке, никогда не встречала. Сыщице стоило огромного труда скрыть разочарование.

Вернувшись домой, Нэнси позвонила в полицейский участок на озере Джаспер – узнать новости о задержанном. Тот по-прежнему хранил молчание, а из Вашингтона сообщили, что отпечатки его пальцев не значатся ни в каких криминальных базах.

На телеграмму мистера Дрю ответа не пришло ни в тот день, ни на следующий. А вот еще сутки спустя юная любительница сыска получила, мягко говоря, неприятное письмо, подписанное «миссис Иган»!

Короткая записка на дешевой бумаге содержала недвусмысленную угрозу: если Нэнси не прекратит свою расследовательскую деятельность, ее ждут «тяжкие последствия».

Нэнси не на шутку взволновалась.

«Очевидно, это следствие разговора с той чуднóй женщиной в парке! – подумала она. – Однако странно: она совсем не походила на “приманку”, подкинутую бандитами…»

В надежде снова встретить ту незнакомку, девушка почти всю оставшуюся часть дня провела в парке и уже незадолго до сумерек в самом деле увидела, как та быстро шагает ей навстречу с какими-то пакетами в руках.

Нэнси проворно спряталась за ближайшим кустом и, когда немолодая дама прошла мимо, украдкой последовала за ней до какого-то дома, где сдавались меблированные комнаты.

Женщина зашла в это старое кирпичное здание. Девушка какое-то время колебалась, стоя на крыльце, но все же постучала в дверь. Открыла ей та самая неизвестная, причем, увидев Нэнси, она так явно обрадовалась, что у той исчезли всякие подозрения на ее счет.

– О, входите же! Я потеряла номер, который вы мне дали, и вот уже несколько дней пытаюсь найти способ с вами связаться!

Нэнси сразу же задала несколько уточняющих вопросов, чтобы убедиться, не пытаются ли ее ввести в заблуждение. Выяснилось, что женщину зовут миссис Хопкинс. Ее дочь Нелли сейчас на работе, но должна скоро вернуться.

– После нашей встречи я сразу последовала вашему совету! – сообщила миссис Хопкинс. – И она не выдержала, призналась во всем!

Дочь рассказала, что с ней постоянно связываются по телефону неизвестные личности. Чаще всего – какая-то женщина.

– Она всякий раз утверждала, что получила для Нелли очередное послание из потустороннего мира, – взахлеб продолжала миссис Хопкинс, – и просила жертвовать на детский приют «Три ветви», который на самом деле является земной обителью духов. Там, дескать, собирают несчастных сирот и делают из них медиумов, чтобы связь с загробными сферами не прервалась и в дальнейшем.

– Никакого приюта «Три ветви» не существует, миссис Хопкинс, – просветила ее Нэнси. – Это просто один из элементов обманной комбинации, при помощи которой мошенники выманивали деньги – исключительно для себя.

– Кажется, Нелли это уже поняла. В общем, они приказывали ей оставлять «взносы» каждую неделю, по определенным дням, в дуплах нескольких ореховых деревьев. Все деревья помечались особым знаком из трех веток.

– И она слушалась?

– В последний раз ее кто-то спугнул. Она услышала звук, словно кого-то стукнули, а потом стон.