Хелен Купер - Где-то там гиппопотам

– Констанция согласилась почитать их мерзкие бумажки. По глазам видно – она потеряла веру в музей. Ее обманули! Или она сама хотела обмануться. Не осталось никакой надежды… Мальчик опоздал.

С последними словами она подлетела к взволнованному кружку.

– Уймись, – велел гиппопотам. – Никогда не бывает слишком поздно. Будущее есть всегда.

– Помолчи, – вмешался хамелеон. – Время действовать. Пусть мальчик откроет серебряную бутылку и катится домой. Остальное сделаю я.

Гиппопотам поморщился.

– Неудачная идея.

– Алмаз… – начал Флам.

Землеройка дрожала от нетерпения.

– Алмаз! Сами знаете, это безнадежно. Мы искали во всех углах, и ничего. Ничего-ничего-ничего-ничего-ничего- ничего !

Хамелеон рассматривал свои длинные пальцы.

– Ах, дорогая леди, все так, но как объяснить этим увальням…

Бена подташнивало от страха. Животные продолжали пререкаться.

– Я, пожалуй, пойду. Они скоро выйдут.

Хамелеон подобрался поближе к Бену.

– Пойдешь, не сомневайся, только сначала немножко нам поможешь. Откроешь одну маленькую-премаленькую бутылочку.

– Нет! – завизжал сыч.

– Ерунда, – согласился гиппопотам. – Бен, не смей трогать бутылку.

Леон надулся.

– Это и минуты не займет. Будь другом! Я и сам бы открыл, я умею управляться с замками, но я не могу сжимать пальцы…

– А что в бутылке? – спросил Бен.

Землеройка оскалила остренькие зубки.

– Вы даже этого еще не сказали?

– Придержи слепней, – гаркнул сыч. – Может, там и нету ведьмы.

– В бутылке ведьма? – удивился Бен.

– По слухам.

– Судя по этикетке.

– Точно никто не знает, бутылка запечатана. Может, вообще пустая.

– А может быть, и нет, – пропищала землеройка. – У меня мех дыбом встает, когда я просто мимо прохожу.

– Вот именно… – сказал Флам. – А вдруг откроем бутылку и станет только хуже? Тогда что? Вполне может стать еще хуже – если там ведьма. Зависит от того, какой характер у этой конкретной ведьмы. Хвост даю, она привыкла к черной магии. Что начнется, если такую выпустить на свободу? Полный хаос.

– Ведьма в бутылке – часть коллекции, – волновалась землеройка. – Она могла бы помочь спасти музей.

– В благодарность за освобождение, – лукаво добавил хамелеон. – Исполню три желания, всякое такое. Джинны, например, в таких случаях весьма щедры.

– Джинны в лампах – это вам не ведьмы в бутылках, – возразила землеройка. – Что, если она будет не в духе?

– Продолжаю стоять на своем, – отрезал Флам.

Возбужденные пчелы вились роем вокруг его головы и одобрительно жужжали.

Леон одним глазом посмотрел на землеройку.

– Ты на чьей стороне?

– Она на стороне здравого смысла, – отрезал гиппопотам. – Есть вещи, которые лучше не трогать, и эта бутылка – одна из них. Давайте не рисковать. Мы нашли мальчика. Констанция с ним встретится, и все будет по-другому. Теперь, когда Бен на ее стороне, она прогонит этих людишек и…

– Нет, – завопил Бен. – Я не на ее стороне. Меня мама ждет… правда…

Слишком поздно. Слишком громко. Они услышали, как скребет по полу отодвигаемый стул, как стучат каблучки. Лишь гиппопотам остался на месте, остальные бросились врассыпную.

Тара Лед оперлась о перила, наклонилась через край и пронзительно завизжала:

– А-а-а! Этот мальчишка!

– Мисс Гарнер-Ги, вы только не волнуйтесь, – пробасил Джулиан Пик, подходя ближе. – Я этого правонарушителя живо выставлю.

Для такого крупного мужчины двигался он на удивление быстро.

– Беги, – шепнул гиппопотам.

Прятаться поздно, надо спасаться бегством.

Бен рванул по длинному коридору, только пятки застучали по деревянному полу. Мимо одинаковых дверей, мимо витрины с яйцами, мимо портрета. Притормозил возле входных дверей, придя в замешательства от обилия кнопок и запоров. Он задумался, но тут что-то зашуршало, и двери по собственной воле распахнулись. Бен решил, что они не были заперты и открылись от ветра.