Елена Артамонова - Талисман богини тьмы

– Скажи, а ты часто уходишь из дома и оставляешь ребенка одного?

– Бывает. Его не так просто уложить, зато когда это удается…

– Фейри способны на любые ухищрения, лишь бы украсть у нерадивой матери ребенка. – Андрей посерьезнел, готовясь поведать очередную невероятную историю. – Одни говорят, что эти существа платят младенцами подать дьяволу, другие – что фейри просто стремятся улучшить свою породу, но как бы там ни было, обитатели холмов очень часто похищают детей. Вместо них они оставляют подменышей.

– Это еще кто? – спросила я, разогревая детское питание.

– Обычно роль подменыша выполняет человеческая фигура, вырезанная из дубовой колоды. Фейри делают так, что она кажется ребенком, и мать не замечает произошедшей подмены. Вскоре «младенец» умирает, и безутешные родители даже не догадываются, что хоронят деревяшку. А иногда вместо колоды в колыбель подбрасывают старого, никому не нужного фейри. Он изводит окружающих капризами, хнычет, плачет, постоянно просит есть и не желает расти.

– Ну вылитый Крикун! Хотя расти он очень даже желает.

– Ты не боишься, что его похитят?

– Андрей, у тебя есть скверная привычка смешивать сказки с жизнью. Чудес на свете намного меньше, чем ты думаешь. Но даже если бы эти фейри существовали на самом деле, они бы не имели к нам никакого отношения. Мы не в туманной Англии, а они не прилетят к нам самолетом. Поверь, в Москве не водятся бэнши и прочие лепрехуны!

– Не скажи… – загадочно улыбнулся Андрей. – Есть кое-какие факты.

Но времени на очередную сказку не осталось. Крикун набрал в легкие воздух и оглушительно завопил. Я, как ошпаренная, бросилась исполнять свои сестринские обязанности, а Андрей проследовал в комнату, с любопытством заглянул в кроватку и начал награждать братишку комплиментами, которые Крикун явно не успел заслужить.

Прошмыгнув в вагон, я устроилась в дальнем его уголке и притворилась спящей. Поезд набирал ход, увозя меня на встречу с Андреем Милославским. Вчера мы договорились на пару побродить по лесопарку, около которого снимала квартиру его сестра, и Андрей обещал продемонстрировать мне нечто из ряда вон выходящее. Впереди ожидал неплохой денек, однако странная встреча, случившаяся по дороге к метро, несколько подпортила настроение. Смешно сказать, но во всем этом была виновата громадная дворняга. Сколько себя помню, я никогда не боялась собак, а последние годы вообще страстно желала завести стаффорда или немецкую овчарку, но повстречавшееся сегодня существо просто вогнало меня в трепет. Мы столкнулись в тенистом дворике, расположенном неподалеку от метро. Взъерошенный черный пес неустановленной породы вышел из кустов и остановился в двух шагах от моей скромной персоны. Он не проявлял агрессивности, но в его светлых, необычного желтоватого оттенка глазах застыло непередаваемо жуткое, несвойственное собакам выражение. Наши взгляды встретились – ощущение было таким, будто пес через зрачки читает мои мысли. Я остановилась, пытаясь поговорить с ним, но мрачное выражение дьявольских глаз не располагало к беседе. Так прошло несколько минут. Наконец, не выдержав растянувшегося ожидания, я решительно двинулась вперед. Черный пес попятился, уступая дорогу, но так и не опустил глаз, его изучающий взгляд еще долго жег мне затылок.

– Девочка, уступи место пожилому человеку.

Недовольный голос прервал воспоминания. Я встала, прошла к двери и, проигнорировав надпись «не прислоняться», облокотилась на нее плечом. За стеклами, в мрачном тоннеле метро изредка вспыхивали тусклые огни, похожие на глаза страшного пса… Поезд пересекал Москву, унося меня навстречу новым приключениям.

– Привет, Зизи! – Андрей стоял на платформе у первого вагона, сияя ослепительной улыбкой.

Осмотрев своего знакомого свежим взглядом, я пришла к заключению, что не зря отправилась на это свидание. С таким парнем, как Андрей Милославский, не стыдно было показаться на людях и гордо пройтись по улице на зависть соседским девчонкам. Поздоровавшись, Андрей протянул мне розу на длинном-длинном стебле и нечто упакованное в изящный футлярчик. Признаюсь, такой роскошный цветок мне дарили первый раз в жизни, это впечатляло. Когда же очередь дошла до футлярчика, то в нем обнаружилась очень милая подвеска в виде выгнувшей спину кошечки.

– На память о нашей московской встрече, – потупился Андрей.

– Спасибо, как ты узнал, что я люблю литые фенечки?