Лилиан Браун - Кот, который сигналил

Квиллер позвонил Полли вскоре после обычного часа её пробуждения, в половине восьмого. Она ответила сонным голосом:

– Так рано, Квилл! Что-нибудь случилось?

– У меня ранняя встреча, поэтому я хотел перед уходом узнать, как Бутси.

– Вчера вечером я звонила в больницу, – сказала Полли. – Бутси спокойно отдыхал после первого дня лечения. Как мило, что ты звонишь.

– Ещё кое-что, – Мне очень жаль это сообщать, но Эдди Тривильен – в больнице.

– Откуда ты знаешь? – в тревоге спросила она.

– Передавали по радио сегодня утром. Прошлой ночью он попал в аварию.

– Надо же! Надеюсь, он не сел за руль в пьяном виде.

– Говорят, что перевернулся бульдозер. Похоже, он какое-то время не сможет руководить бригадой.

Последовала пауза, и Квиллер догадался, какие вопросы теснились у Полли в голове: „Насколько опасно его состояние? Долго ли он будет нетрудоспособен? Могут ли его помощники продолжать строительство без него? Не будет ли строительство отложено?“

– Только не это! – вскричала она. – Он что, работал на моей территории?

– Боюсь, что да. Он работал ночью на бульдозере, взятом напрокат.

– Стало быть, я виновата в том, что случилось, Квилл. Я постоянно изводила его с этой насыпью, – тоскливо сказала Полли. – Стоит ли продолжать строительство? Всё свалилось одновременно. Сначала Бутси, а теперь ещё это!

– Полли, я могу заверить тебя только в одном. Нет никаких причин для беспокойства за дом. Если возникнет какая-нибудь проблема, мы её решим. Просто предоставь всё мне.

Квиллер повесил трубку, понимая, что потерпел поражение, – его советом пренебрегут: Полли будет беспокоиться ещё больше, чем всегда. Было около восьми, и он решительным шагом направился вниз по тропинке в надежде застать рабочих на месте. Площадка пустовала. Бульдозер лежал на боку в траншее: прицеп-платформа, на котором его доставили, стоял на обочине шоссе; грузовики, покрытые грязью, были в беспорядке разбросаны по мостовой. Вскоре на территорию въехал пикап, и из него выпрыгнул один из рабочих Эдди.

Квиллер пошёл ему навстречу:

– Вы знаете, что ваш начальник в больнице?

– Да, он тяжело ранен.

– Вы сможете продолжать строительство?

Человек пожал плечами:

– Нет, босс. Ведь нам не платят. Я приехал забрать инструменты.

– Вы знаете, где Эдди взял напрокат эту технику?

– „Трак-и-Трэк“ в Кеннебеке.

В эту минуту какая-то машина последней модели остановилась на обочине. Это был Скотт Гиппел, ехавший на работу.

– Вы слышали выпуск новостей. Скотт? – спросил Квиллер.

– Конечно! Этот парень получит своё, точно вам говорю. Это проклятие Тривильена, круг замкнулся. То же место. Та же семья. Смотрите! Вот фундамент их сгоревшего дома.

– Ладно, не беспокойтесь так за Эдди. Он молод, силён…

– И пьёт, как губка, – ответил торговец машинами. – Вероятно, в его жилах течет алкоголь, а не кровь.

Квиллер пропустил это замечание мимо ушей. Было время, когда он сам более или менее подходил под подобное описание.

– Может какой-нибудь ваш грузовик взять на буксир эту штуковину, вытащить её из траншеи и доставить в Кеннебек?

– Кто платит?

– Я, но я хочу, чтобы это было сделано быстро… немедленно… сейчас же!

Ничего не ответив, Гиппел набрал номер по телефону в машине и отдал приказ.

Квиллер подождал, пока плотник заберёт инструменты – только свои и никаких из принадлежащих Эдди. Подождал, пока увезут бульдозер. Только тогда он отправился домой и накормил котов. Они вели себя непривычно тихо: знали, что он занят серьёзными делами.

Квиллер же позавтракал пончиком двухдневной давности и кофе, размышляя о странном поведении Коко в последние недели: бесконечные бдения у окна… сидение на камине вместе с манками… шумная и абсолютно абсурдная реакция на имя Гермия… беспрерывное копание у Квиллера под локтем.

Пока человек предавался раздумьям, кот исследовал книжную полку, отведённую под художественную литературу девятнадцатого века.

– Вам бы надо угомониться, молодой человек, – проворчал Квиллер, – а не то я отправлю вас жить к Аманде Гудвинтер.

– Ик-ик-ик! – раздражённо отозвался Коко, сбрасывая с полки книгу. Это была красивая книжка в кожаном переплёте, с золотым тиснением, индийской рисовой бумагой и позолочёнными краями. Покорно, смирившись с мыслью, что сиамца переспорить невозможно. Квиллер поднял книгу и прочёл название: „Идиот“ Достоевского.

– Благодарю покорно, – сварливо сказал он.