Астрид Линдгрен - Расмус, Понтус и Глупыш

Разве они не бродили по всей территории Тиволи позавчера вечером, желая хоть одним глазком заглянуть в такое вот маленькое окошко одного из домов-фургонов, так уютно разбросанных среди кустов сирени? Именно этим они сейчас и занимались. Фургон Альфредо - вот куда они заглядывали… О, какое зрелище! Между двумя половинками красной клетчатой занавески светилась узенькая щелочка, такая узенькая, что они и вправду могли смотреть на Альфредо только одним глазком. Но и этого, елки-палки, было достаточно, еще как достаточно! А окошко за опущенной занавеской было открыто, так что они все слышали, хотя стук их испуганно бьющихся сердец почти заглушал звуки, доносившиеся из фургона.

В фургоне их было трое; Альфредо и его компаньон, и еще эта пухлая женщина, которая ассистировала Альфредо, когда он глотал шпагу. Хотя теперь на ней был халат, а не алое шелковое платье, они все же узнали ее. А на полу между ними тремя… Боже! Если бы барон фон Ренкен это видел! Там большой сверкающей кучей лежали все его серебряные причиндалы.

Глаза Альфредо тоже сверкали, когда он смотрел на эту гору. Он потирал свои могучие руки и улыбался так, что его белые зубы блестели. И, хлопая женщину по спине, он говорил:

- Милая Берта, видела ли ты в своей грешной жизни нешто подобное?

«Наверняка милая Берта такого не видела, - думал Расмус, - да и я тоже».

И она, Берта, была, похоже, чрезвычайно довольна.

- Подумать только, как это вы столько нашли! Теперь-то вы и вправду заслужили по чашечке кофе.

«Да, особенно когда приходишь домой с такой кучей «найденных» вещей сразу», - угрюмо подумал Расмус.

Другой, с уродливым ртом, казалось, нервничал и не мог усидеть спокойно, он стоял, нетерпеливо притопывая.

- Кофе! - сказал он. - Можешь зарубить себе на носу, что оно нам необходимо! На этот раз нам бешено подфартило!

Тут улыбка Альфредо погасла у него на губах. Он начал вращать глазами и воздел призывно руки к небу, словно желая, чтобы и высшие силы услыхали его слова:

- Эти verdammte маленькие шалопаи-мальшишки, попадись они мне, я убью их!

Двое под окошком быстро и испуганно посмотрели друг на друга. Но испугались не только они, а еще один человек… Берта!

- Какие мальчишки, о чем ты говоришь, Альфредо?

- О шем? Я говорю об этих маленьких навозных мухах, которые жужжали вокруг меня все время с тех пор, как мы здесь появились, тех, которые хотели посмотреть на меня хотя бы одним глазком.

Берта, как видно, совершенно обезумела от страха:

- Вы их встретили?

- Встретили! - с досадой сказал Альфредо. - Они были там, в доме, спроси Эрнста.

- Да, это не враки, Берта, они были там, в доме.

Тут Берта рассвирепела:

- Вы что, не в своем уме? Теперь к нам в любую минуту нагрянет полиция!

Но Альфредо успокаивающе поднял свою огромную лапу:

- Ruhig! [8]Они нас не видели, это мы видели их!

Двое под окошком снова посмотрели друг на друга, на этот раз с некоторым торжеством во взгляде.

- Могу я узнать, как это было? - испуганно спросила Берта. - Может мне кто-нибудь рассказать, как это было?

- Да, а теперь слушай, - сказал Альфредо, - теперь слушай! Мы с Эрнстом понемножку вошли в дом и собрались помошь барону избавиться от его серебра, слышим, што-то… бум… што-то трещит где-то в доме, а потом снова… бум!… и Эрнст бежит и пряшется за шкафом, а я, я заползаю под стол и лежу там, и думаю, как ты расстроишься, милая бедняжка Берта, когда услышишь, что меня хватила кондрашка и я окошурился под столом…

- Да, да, - нетерпеливо оборвала его Берта, - а как было с мальчишками?

- Погоди немного, - сказал Альфредо, - понимаешь, милая Берта, когда обе ноги у меня затекли и я подумал, што сколько бы «бумов» не было, я сейшас же выползаю из-под стола, как вижу вдруг, што эти двое маленьких шалопаев-мальшишек входят в комнату, где как раз мы…

У Берты был такой вид, словно по телу ее ползали муравьи, и от ужаса она то и дело разевала рот.

- Да, просто кошмар, - подтвердил Эрнст, - и мне это, черт побери, жутко не нравится. У них был с собой даже карманный фонарик, которым они светили. У-у, сопляки!

Альфредо озабоченно покачал головой.

- Да, я впал в такое отшаяние там, под столом, - сказал он. - «Такие молодые маленькие шалопаи-мальшишки, - думал я, - а уже вступили на путь преступления, ништожные похитители серебра», - думал я… А тут еще мои ноги совсем затекли!

Эрнст с задумчивым видом ковырял в носу:

- Странно! Не понимаю, что они там делали. Ведь не за нами же они охотились, да и не за серебром.