Антон Иванов: Загадка золотой чалмы

— Возимся, возимся, — проворчал Герасим. — А какая нам с вами от этого польза?

— Мер-ркантилизм! — раздалось из-под стола, вслед за чем оттуда показалась голова Птички Божьей.

— Ой! — воскликнула остроносенькая Дятлова. — Какой же он у вас, Марго, все-таки умный!

— Я лично не нахожу в нем ничего умного, — сумрачно отрезал Герасим. — Как, впрочем, и в том, что мы с вами сегодня делаем эту чушь.

И он ткнул указательным пальцем в ватман. Там осталось серое пятно.

— Руки мыть надо, Муму! — крикнула Варя.

— Дурак, газету испортил, — добавил Баск.

— Это все из-за твоего клея, — ничуть не смутился Герасим. — Я весь им перемазался.

— Не спорь, — воскликнула Марго. — Нарисуем цветочки, вырежем и наклеим.

— Вот именно, — Герасим произнес это с таким видом, будто сам и придумал. — Нечего из-за пустяков поднимать панику. Я лично вообще считаю полным идиотизмом, что серьезные люди должны заниматься такой чепухой.

— Ох, ох, Герочка, — похлопала длинными ресницами Варвара. — Какие мы важные.

— Просто мне времени жалко, — назидательно изрек Каменное Муму. — Жизнь, между прочим, коротка, а дел много.

— Замечательно! — Варю очень обрадовали его слова. — Только вот, Мумушечка, получается ма-аленькая такая неувязочка.

— Какая ещё неувязочка? — насторожился Герасим.

— Да именно такая, — вкрадчиво ответила Варя, — что мы эту газету, можно сказать, почти по твоей милости делаем.

— А ведь точно! — подтвердила Луна.

— Ничего подобного, — набычился Каменное Муму. — Это не я придумал, а Тарас Бульба.

— А я и не говорю, что ты, Герочка, придумал, — с издевкой сказала Варя. — Ты просто первый согласился.

— Это точно, — подтвердил Иван. — Мы-то как раз Макарычу впаривали, что раз прошлая наша газета не понравилась, значит, нечего нам и на Восьмое марта её делать.

Прошлая газета была новогодней, и директриса «Пирамиды» Екатерина Дмитриевна Рогалева-Кривицкая сочла её слишком дерзкой.

— Глупости все это, — как всегда, упорно стоял на своем Герасим. — Во-первых, прошлая наша газета конкретно Майбороде понравилась. Вот Тарас для себя и решил, что лучше нас газету никто не сделает. А времени осталось в обрез. Завуча-то в последний момент клюнуло.

— Да-а, да-а, — с томным видом протянула Варя. — И тут-то наш Герочка ему объявил: «Естественно, за такой короткий срок кроме нас никто качественную газету не сделает».

Герасим молчал. Возразить ему было нечего.

— А главное, Муму, — с осуждением начал Павел, — ты нас даже лишил возможности поторговаться. Уж на день-то наверняка ради такого дела освободили бы от занятий.

— А может, и на два, — с мечтательным видом добавила Варя.

— Если хотели, могли бы и предупредить, — ответил Муму.

— Кто же, Герочка, мог предвидеть, что ты настолько не соображаешь, — немедленно нашлась Варя.

— Сообр-ражаешь, — с удовольствием произнес из-под стола попугай. И повторив это слово ещё несколько раз, таким пренебрежительным тоном произнес: «Гер-расим», будто на Каменном Муму вообще давно можно было ставить крест.

Тот с ходу завелся:

— Марго! Я в подобной обстановке думать над газетой не могу! Убери свою птицу подальше!

— Ребята! Ребята! — трагически всплеснула руками остроносенькая Наташка Дятлова. — Ну зачем мы ссоримся! Давайте лучше скорее делать! Времени-то действительно мало! А газета, она ведь для всех!

— Действительно! — подхватил Баск. — За мной в семь приедут! А я ещё рассчитывал доделать газету и просто посидеть.

Ребята посмотрели на него с сочувствием. Обычно сына «нефтяного олигарха» Сеню Баскакова сразу после уроков возили на машине в загородный дом. Ибо Баскаков-старший постоянно тревожился по поводу безопасности семьи. Лишь изредка Сене, по его собственным словам, «обламывался кусочек свободы». Сейчас был именно такой случай. Виталий Семенович разрешил сыну вместе с Командой отчаянных, как называли себя Иван, Павел, Герасим, Марго и Варвара, делать стенгазету к Восьмому марта, и шофер должен был приехать не после уроков, а в семь.

— Уважим несчастного узника, — с сочувствием выдохнула Варвара.

— И вообще, мы должны хорошо это сделать, — добавила Дятлова тоном прилежной ученицы.

Впрочем, она и была именно прилежной ученицей.

— Святые слова, Наташа, — ответила Варя, обменявшись ехидными взглядами с Марго.

— Давайте, давайте, ребята, — Баск уже наклеивал очередной коллаж. — Вон у нас сколько ещё всякой лабуды по столу валяется.