Антон Иванов - Загадка старинной куклы

Надейтесь, — вновь стала бурно обмахиваться «Аргументами» толстая бабушка. — Вот как конец света жахнет, тогда запоете.

Ладно тебе, Кондратьевна, ребят пугать, — вмешалась сухонькая седая старушка. — И так ужасов вокруг — тьма. Вот галерею у нас искусственную сегодня обчистили.

Какую искусственную галерею? — прикинулись, будто не понимают, друзья.

Да вон, — указала глазами худенькая бабуся на галерею «Суок», — прямо сегодня с утра и напали. Хозяйка уж так убивалась, бедная. А потом ее в поликлинику увезли.

Не в поликлинику, а в больницу, — поправила тут же Кондратьевна. — Говорят, от волнения у ее разрыв сердца. То ли уже померла, то ли скоро помрет.

Господи! — выдохнула Таня. — Как вы можете?

Вот так и могу, — невозмутимо откликнулась Кондратьевна. — Ничего. Скоро все там будем.

Вообще не хотелось бы, — поежился Тема.

Кто ж тебя спросит?! — нагнетала эмоциональную напряженность толстая бабка.

А что в галерее—то вышло? — с самым что ни на есть простодушным видом осведомился Олег.

Да говорю же, ограбили! — запричитала худенькая старушка. — Вломились и всю старину до одной вынесли,

Димка! — заглушила ее в это время соседка с вязанием в руках. — А ну, брось кирпич! Вот паразит! — показала она на карапуза лет четырех, игравшего на другом конце дворика. — Второй день норовит камнями по окнам.

Димка замер с кирпичом в руках и с интересом покосился на бабушку.

Кому говорю, брось! — вновь закричала та.

Розгами его надо! Розгами! — посоветовала толстая старуха. — Хотя, — махнула она рукой, — все одно бесполезно.

Друзья разом склонили головы. Их обуял приступ смеха.

Димка! Брось! Хуже будет! — продолжала бабушка карапуза.

Давайте я с ним поиграю! — подавив смех, предложила Таня.

Ой, спасибо тебе, родная, — обрадовалась бабуся. Ей явно не хотелось лишний раз подниматься со скамейки.

— Она у нас с маленькими хорошо обращаться умеет, — поторопилась заверить Катя. — И с собаками тоже.

Таня уже подбежала к мятежному Димке. Тот, увидев ее, заулыбался. Рука у него разжалась. Кирпич упал на землю.

Какие ребята хорошие! — с растроганным видом воскликнула Димкина бабушка.

По глазам видать, — подхватила худенькая старушка.

Все хорошие до поры до времени, — прекратила на время Кондратьевна обмахиваться «Аргументами и фактами». Однако чувствовалось, что и она немного расположилась к пятерым друзьям.

А с галереей—то что? — решила Катя воспользоваться благоприятной ситуацией.

Что со всеми, то и с галереей, — мрачно отозвалась Кондратьевна.

Утром сидим, — подхватила худенькая старушка. — Димка у Максимовны как раз со двора в переулок дунул. Я за ним. У Максимовны ноги плохо ходят, — посмотрела она на Димкину бабушку. — Тут как раз к галерее машина подкатывает…

Какая машина—то? — не удержался Женька.

Кто ее знает? — пожала плечами худенькая старушка. — Я по этой части без понятия. Но машина большая, видная. И покрашена вроде как серебром.

«Мерседес», верно, — проявила неожиданную осведомленность толстая Кондратьевна. — У моего племянника Сашки такая. Скоро, боюсь, его из—за этой тачки грохнут.

Типун тебе на язык, Кондратьевна! — воскликнула худенькая старушка. — Вечно каркаешь.

Жизнь покажет, — зловеще пробормотала Кондратьевна и вновь принялась бурно обмахиваться «Аргументами».

Так что там с машиной? — поторопился Олег вернуть беседу в нужное русло.

Да подкатывают, а Димка в другую сторону дунул, — продолжала худенькая старушка. — Знать бы, что это бандиты, я бы внимательней пригляделась. А я вместо них за Димкой бегу. Только и успела заметить, что из машины вроде три негра выскочили — и в галерею. Мне еще тогда подумалось, будто бы это какие-нибудь почетные посетители из Африки. В галерее ведь сегодня торжественное открытие намечалось.

А как они уезжали, не видели? — спросил Олег.

Нет, — покачала головой худенькая старушка. — Я Димку поймала, а после мы все в магазин собрались. А когда обратно пришли, тут уж была милиция.

Зато после странность одна случилась, — вступила в беседу мрачная Кондратьевна. — Милиция уж уехала. Я в окно глянь, а вон там, — указала она в противоположный угол двора, где сейчас во что—то играли Таня и Димка, — вон там кто—то шастает. Взад—вперед, взад—вперед. Воротник куртки поднял. Лица не видать. А как заметил, что я приглядываюсь, тут же в арку.

Ребята насторожились. Они вспомнили, что Таниной тетке перед вторым нападением показалось, будто за ней следят.