Дмитрий Щеглов - Карамба, или Козья морда

– А как они в реке оказались?

Как в двух словах расскажешь, что делают гантели на дне реки? Я неопределенно развел руками.

– По воле случая, а так должны были быть уже в Швейцарии. Так, что не упустите момент, а то их навсегда потеряете.

– Знаешь, что дорогой, – посоветовал мне Николай, – они потеряли, они пусть и ищут. Как найдут, дашь нам знать. Вот тебе дымовая шашка. Дернешь за шнурок и кидай ее куда-нибудь. Мы тут же появимся.

– Только не торопитесь, пусть сами ищут.

– А расстояние большое?

– Нет, километров пять всего, – успокоил я новоявленных владельцев «палатины», – Ну, я пошел.

– Ни пуха, ни пера.

– К черту.

Когда через десять минут я появился из-за бугра с маской и с пакетом с пивом, на берегу были только Данила, Горилла с девицей, а остальная гоп кампания приводила себя в порядок на катере. Горилла с девицей, как стрелки часов в половине двенадцатого, лежали на песке головами друг к другу, и вели интеллектуальный разговор.

– Вы наверно крупная личность в масштабах области, если вашим именем решили назвать улицу?

Горилла оттопырил пальцы веером:

– Да жизнь – удалась. Дума, специально три раза собирала сходняк, из-за меня. И исчо будет собирать, в натуре.

– А как ваша фамилия, как улица будет называться?

Я краем уха прислушивался к их разговору. Интересно было, как Горилла вывернется из трудного положения. Сопель-Шереметьев, редкая фамилия.

– Я ваще как граф… Шереметьев в конце таблички будет. У меня есть друган, депутат Сайкин…он, че хош может исделать, за бабки конечно…Мне все по фигу… Я круто беру…

Девица просто светилась от счастья, пожирая васильковыми глазами балдевшего Гориллу.

– А на генеалогическом древе до какого колена, до какой ветви вы знаете своих предков?

– Что предки?… Я сам до любой ветки на дереве доберусь… Я ваще на дереве могу спать.

Мы с Данилой отошли от парочки увлеченной друг другом, и Данила мне скороговоркой поведал итог переговоров с «новым русским»:

– Я договорился на повременную оплату, за час по двести рублей. Но он заплатит нам пять тысяч, если мы найдем, и скажем одному ему, где лежит его цепь с гантелями. И Хват заплатит нам пять, с половиной тысяч, если мы скажем одному ему, где гантели лежат. С собой у него больше нет. Я и с ним тоже договорился. Горилла заплатит, только две тысячи рублей, за себя и за девицу, эта вся его наличность. И Фитиль, крохобор, еще пятьсот рублей.

– А чего ты так долго около «нового русского» крутился?

– Ты же сказал, договариваться основательно. Я его чуть к нотариусу не потащил, – обиделся Данила.

– Только деньги пусть вперед платят, – сказал я Даниле, выставляя на продажу три бутылки пива, – открывай аукцион, раз договорился со всеми.

– Пиво, пиво, – как разносчик на рынке закричал Данила.

Присутствующие на берегу и на катере повернули в нашу сторону головы.

– Ты, что метеор, и не запыхался? – удивился Горилла, доглядев, что кроме них двоих с девицей, еще кто-то есть на берегу.

– Я же не бесплатно, а за деньги, вот вдвоем с Данилой.

– Начальная цена – пятьдесят рублей, – как заправский аукционист кричал на всю округу Данила.

– Ты, что, ей же пятнадцать рублей красная цена, – как молодая хозяйка, девица придержала дернувшуюся руку Гориллы.

С катера неслось:

– Сто.

– Двести.

– Пятьсот.

– Тысяча.

– Две.

– Четыре.

– Пять, – «новый русский» назвал свою последнюю цену.

– Пять, с половиной, – крикнул Хват.

– Раз… два… три. Продано, – Данила ногой топнул по земле.

– Вези сюда пиво, в горле пересохло, – потребовал с катера свой товар Хват.

– Аукцион еще не закончен, продаются следующие три бутылки, – Данила показал на три бутылки, появившиеся рядом с первыми.

– Пять тысяч, – сразу назвал условленную цену «новый русский».

– Кто больше… Нет никого? …Продано. Сейчас плыву господа, готовьте деньги кричал Данила складывая в пакет семь бутылок. Пока он плыл на камере к катеру, еще две бутылки я отнес Горилле.

– С тебя две тысячи, как договаривались.

Горилла молча отдал деньги. В это время Данила поднимался по трапу, звеня бутылками. Перед Хватом и «новым русским» он поставил по три бутылки, и одну перед Фитилем.

– С тебя Фитиль по твоей таксе, пятьсот рублей, помнишь?

Новый русский спустился в кубрик и молча вынес деньги. Хват долго доставал их из намокшего кошелька. И только Фитиль показал на свою «копейку»:

– За козырьком возьми.