Роберт Стайн - Игра в невидимку

Потом я посмотрел все подарки. И мы сели досматривать «Терминатора». Но тут все резко засобирались домой. Было еще не поздно. Наверное, часов пять. Но из-за дождя казалось, что на улице уже ночь.

Родители были на кухне. Мыли посуду после нашего пиршества. Все ушли. Остались только Эрин и Эйприл. Они дожидались мамы Эрин. Она обещала за ними заехать, но позвонила и сказала, что немного задерживается.

Мы сидели в гостиной. Беляш ни с того ни с сего подбежал к окну, положил передние лапы на подоконник и залился истошным лаем. Я подошел посмотреть, что там такое. Ничего интересного на улице я не увидел. Там было пусто и пасмурно. Я взял песика на руки и оттащил его от окна.

— Пойдемте ко мне в комнату, — предложил я, когда мне наконец удалось успокоить эту невменяемую собаку. — У меня есть новая компьютерная игрушка. Говорят, классная. Но я ее еще не пробовал.

Эрин и Эйприл охотно меня поддержали. Им почему-то не нравился «Терминатор». Девчонки, что с них возьмешь?!

Мы поднялись на второй этаж. В коридоре было темно, хоть глаз выколи. Я хотел включить свет, но лампочка не загорелась.

— Перегорела, наверное, — сказал я.

Моя комната находится в самом дальнем от лестницы конце коридора. Нам пришлось пробираться туда на ощупь. В кромешной тьме.

— Как-то здесь жутко, — тихо проговорила Эйприл.

И в эту самую секунду дверь в кладовую с грохотом распахнулась, и оттуда вывалилась какая-то темная фигура, которая с оглушительным ревом набросилась прямо на нас.

Девочки заверещали от ужаса. Ревущее «страшилище» обхватило меня за талию и повалило на пол.

— Левша, отпусти меня! — Я не на шутку взбесился. — Это не смешно!

Он хохотал как сумасшедший. И был ужасно доволен своей идиотской шуткой.

— Как я вас напугал! — заливался он смехом. — Напугал!

— И вовсе мы не испугались, — с жаром проговорила Эрин. — Мы сразу поняли, что это ты.

— Ачего ж вы тогда вопили? — спросил Левша.

Эрин гордо промолчала.

Я сбросил брата с себя и поднялся на ноги.

— Дурацкие у тебя шутки, Левша.

— И долго ты нас поджидал в кладовой? — спросила Эйприл.

— Долго.

Он хотел встать, но тут на него налетел Беляш и принялся с остервенением облизывать ему лицо. Левше было щекотно. Он захохотал и повалился на спину.

— Ты и Беляша напугал, — сказал я.

— Ничего я его не напугал. Беляш умнее всех вас. — Левша оттолкнул Беляша.

Беляш отбежал к двери напротив кладовой и принялся шумно ее обнюхивать.

— А эта дверь куда ведет, Макс? — спросила Эрин.

— На чердак.

— У вас есть чердак? — воскликнула Эрин. Я так и не понял, чему она так обрадовалась.

Ну чердак и чердак. Подумаешь, большое дело.

— А что там? Я обожаю чердаки, — продолжала Эрин.

Нет, все-таки девчонки — странные существа. Разве можно обожать чердаки?!

— Да всякий хлам, что остался от дедушки с бабушкой, — сказал я, пожимая плечами. — Сначала это был их дом. Мои папа с мамой хранят там всякое старье. Мы редко туда поднимаемся. Что там делать?

— А можно пойти посмотреть? — спросила Эрин.

— Можно, конечно, — ответил я. — Но только там нет ничего интересного.

— Я обожаю старые вещи! — Эрин едва не прыгала от счастья.

— Но там так темно… — прошептала Эйприл.

Мне показалось, что ей было немножко страшно.

Я открыл дверь и протянул руку к выключателю. На этот раз свет зажегся. Там, наверху. Бледный, размытый свет, который с трудом доходил до подножия крутой деревянной лестницы.

— Вот видишь? Там есть свет, — сказал я Эйприл и направился вверх по лестнице. Старые ступеньки скрипели у меня под ногами. Моя тень на стене была длинной и четкой. — Ну что, вы идете?

— Мама Эрин сейчас приедет, — сказала Эйприл.

— Да мы только на пару минуточек. — Эрин легонько подтолкнула Эйприл к лестнице. — Пойдем.

Беляш тоже увязался за нами. Вернее, он побежал вперед, возбужденно виляя хвостом и стуча когтями по деревянным ступенькам. Где-то на середине лестницы воздух стал сухим и горячим, как в сушилке.

Я первым поднялся на чердак и остановился у лестницы, оглядываясь по сторонам. Чердак представлял собой одну здоровенную комнату, больше похожую на широченный коридор и заваленную старой мебелью, картонными коробками, кипами старой одежды, сломанными удочками и целыми стопками пожелтевших от старости журналов — иными словами, тем старым хламом, который обычно хранится на чердаках.

— Ух ты, пылью пахнет и заплесневелым деревом! — Эрин прошла мимо меня и остановилась, глубоко вдыхая воздух. — Я обожаю этот запах!