М Стайн: Вынужденная посадка.

— А мотор? — воскликнул Юпитер, уже предчувствуя, какой будет ответ.

— Отказ, — сквозь зубы процедил Эндрюс-старший. — Нужно садиться, иначе разобьемся.

Мотор молчал. Самолет, стремительно приближаясь к земле, со свистом рассекал воздух.

Эндрюс-старший рванул к себе микрофон и нажал кнопку:

— Мэйдей, Мэйдей, — его голос был глухим, но твердым. — Это «Цессна». Ноябрь 638. Отказал мотор. Попытаемся сесть. Позиция… — он сунул микрофон Бобу и взялся обеими руками за штурвал.

— «Цессна», ноябрь… — продолжил Боб.

— Оставь, Боб, — прервал его отец, страшно побледнев. — Это ничего не даст.

— Как так? — удивился Боб.

— Нет электропитания, нет и связи.

— У нас же есть аварийный маяк, — помолчав, сказал Боб. — При крушении самолета сигнал подается автоматически.

— Чудная перспектива, спасибо, — глухо отозвался Юпитер. Сердце его бешено колотилось. — Хочется надеяться, что кое-как сядем.

Боб и Пит только кивнули и молча пристегнули ремни.

— Какая минимальная скорость на бреющем полете? — спросил Юпитер.

— Для этой машины около ста сорока, — ответил пилот.

— И что это значит? — забеспокоился Пит.

— А то, что если скорость будет меньше, то разобьемся, — грустно сообщил Юпитер. — Надо идти но-сом вниз, тогда скорость прибавится за счет силы тяжести.

— Но если слишком прибавится, — заметил Боб, — то самолет камнем ухнет вниз.

— Надо тебя на нос посадить, Юп, — попытался пошутить Пит, но напряженное ожидание словно парализовало всех в кабине.

Казалось, самолет устремился прямо на гранитные скалы, чтобы разбиться вдребезги.

У Юпитера все сжалось внутри, и на лбу выступил холодный пот. Пит сидел, сцепив пальцы, мускулы его напряглись до боли.

Боб старался дышать ровно и глубоко, что, как известно, должно действовать успокаивающе. Про себя он клялся никогда в жизни не насмехаться над Юпитером из-за его веса, если только они останутся в живых…

— Куда мы? — сдавленным голосом спросил он.

— Туда, — отец показал на появившуюся в поле зрения равнину к востоку от большой долины, которая уже осталась позади.

— Сколько еще? — еле слышно спросил Юпитер.

— Минуты три, — ответил пилот.

Они в оцепенении смотрели на приближающуюся землю, где скалы и деревья неимоверно быстро увеличивались в размерах. Вытянутая горная гряда на севере казалась все выше и светлее.

Боб подумал о матери, о том, что она узнает об их смерти из газет, и это будет ужасно.

Чем быстрее приближалась земля, тем стремительнее, казалось, несется самолет, словно ракета, направленная в цель.

— Голову вниз! Лицо закройте руками! — скомандовал Эндрюс-старший.

— Пап… — выдохнул Боб.

— И ты тоже. Не геройствуй.

Боб согнулся и обхватил голову руками.

— Хорошо хоть, у этого самолета не нужно выпускать шасси перед посадкой, — успел пробормотать он.

Свист за бортом самолета усилился неимоверно… Удар!

Их толкнуло вперед с такой силой, что ремни врезались в ребра, и также резко отбросило назад. Боб почувствовал в груди острую боль, и перед глазами поплыли разноцветные круги. Машина еще раз поднялась в воздух и опять ударилась о землю. Сидящие в ней дернулись, как марионетки, вперед и назад. Самолет опять подбросило.

— Держитесь, — прохрипел Эндрюс-старший, стараясь не выпустить из рук штурвала.

Опять удар, потом скрежет. Самолет затрясло и начало кидать из стороны в сторону. Его несло по земле, как выпущенное из пушки ядро. Боб двумя руками вцепился в ремень и вжался в сиденье. Они живы, но чем кончится эта безумная скачка?

Оглушительный треск и скрежет металла разорвал воздух. На этот раз их резко бросило из стороны в сторону, на головы посыпались разные предметы и инструменты. Боб сначала стукнулся головой о стену, потом его что-то ударило по руке, да так сильно, что у него перехватило дыхание.

А самолет все еще двигался вперед, подпрыгивая и качаясь из стороны в сторону.

Потом стало тихо. Жутко тихо. «Цессна» остановилась. Боб медленно поднял голову.

— Папа!

Голова отца была опущена на доску с приборами. Боб вскочил и схватил его за плечи.

— Папа? Что с тобой?

Лоб пилота был разбит, и струилась кровь, но рана была небольшая.

— Нужно его вытащить. — Пит быстро вскочил и стал протискиваться между передними креслами.

Боб снял с отца наушники, а Пит расстегнул ремень. Эндрюс-младший рванул дверь рядом с креслом пилота, а в голове его билась одна мысль: «Он дышит». Пит подошел с другой стороны и, обхватив раненого своими сильными руками, поднял, как ребенка. Он забыл про свои ушибы и царапины и думал только, как помочь. Он спустился с помощью Боба на землю, и понес раненого в укрытие за скалой. Боб поддерживал отца, не спуская с него глаз.