Жак Поль Бонзон - Тайна человека в перчатке

Утром я встал рано, почти так, как в школу. Но тут вылазка моя чуть не сорвалась.

Я уже позавтракал и вылезал из-за стола, как мама вдруг решила сходить в магазин и попросила меня посидеть с маленьким братом. На мое счастье, прежде чем идти, она выглянула на улицу и, обнаружив, что там очень сильный холод и ветер, отложила свой поход на потом.

Вчера мы договорились, что поедем на велосипедах. Однако когда я собрался выходить, Кафи, который теперь все больше сидел дома, посмотрел на меня таким молящим взором, что я не выдержал и взял его с собой.

На улице действительно было очень холодно, сухой воздух казался совершенно прозрачным. Такая погода — редкость для Лиона. Ночью был сильный мороз, на фонтанах висели ледяные сосульки. Перейдя по мосту на другой берег Соны, я направился по набережной. Я шел быстро, Кафи трусил за мной, явно не понимая, куда я так тороплюсь. От частого горячего дыхания вокруг морды клубился пар, отчего выражение её казалось особенно недовольным.

Как и раскинувшийся на горе квартал Фурвьер, знаменитый своей часовней, квартал Сен-Жюст тоже вырос на вершине холма. Туда, как и в Фурвьер, можно было попасть с помощью «канатки» (так в Лионе называют фуникулер). Однако я презрел «канатку» и бодро зашагал по дороге, ведущей наверх.

Я редко забредал в эти малолюдные, удаленные от центра кварталы. Здесь было мало и машин, и прохожих. Я с трудом отыскал улицу Акаций. Она была извилистой и больше походила на деревенскую улицу, чем на городскую; сквозь узкую полоску тротуара во многих местах пробивалась пожухшая трава.

Дом со светло-желтыми ставнями я заметил уже издалека. Невзирая на холод, больно пощипывающий меня за уши и кончик носа, я остановился, чтобы получше рассмотреть строение. Обычный двухэтажный дом в плохом состоянии, каких много в предместьях Лиона. Во всяком случае, обитатели его явно не отличались хорошим вкусом, что совершенно не соответствовало моим представлениям о любителях старинных книг. Кричащий цвет двери и ставен контрастировал с выцветшей окраской фасада. Слева стоял сарай с куском вздыбившегося толя вместо двери. Справа к дому прилепилось маленькое строеньице, напоминавшее мастерскую кустаря. Два его окна были закрыты железными ставнями, местами тронутыми ржавчиной. Рядом с входом висела табличка под мрамор, треснувшая и с отколотыми краями; на ней было написано: «Вилла Бельвю», однако имя владельца отсутствовало.

Я медленно прошел мимо дома. Хорошо, что я взял с собой Кафи: с ним было спокойнее. Я выглядел обычным собаковладельцем, вышедшим на прогулку со своим четвероногим питомцем.

Я побрел по улице. Тут мимо меня на велосипеде проехал рассыльный в белом фартуке, наверное, из мясной лавки. Я обернулся и посмотрел ему вслед. Он остановился перед домом с желтыми ставнями. Достав из корзины пакет с мясом, он позвонил в дверь. Ему открыли, он скрылся в доме и через минуту вышел оттуда уже с пустыми руками. Сев на велосипед, он поехал обратно. К этому времени я уже дошел до конца улицы и развернулся, поэтому он снова ехал мне навстречу. Неожиданно он остановился и принялся шарить по карманам, видимо, отыскивая список адресов, куда он должен везти мясо. Воспользовавшись его остановкой, я подошел и спросил, не знает ли он людей, которым только что вручил свой пакет.

— Очень мало, — ответил рассыльный, — могу только сказать, что фамилия их Верне: так написано на свертках с мясом, что я им привожу. Они недавно здесь живут.

— Как недавно?

— Несколько недель, что-то около месяца. Дом долго пустовал; владелец хотел сдать его, но запрашивал слишком много, а сам видишь, какая это развалина. Мой хозяин хотел снять его для своих родственников, но его не устроила цена.

Тогда я спросил мальчишку, чем занимаются новые жильцы; в ответ он лишь пожал плечами.

— Точно не знаю. Я слышал, как кого-то там называли «гравером»… Впрочем, открывает всегда женщина, и должен тебе сказать, она отнюдь не отличается щедростью: еще ни разу я не получил от нее ни сантима на чай. Странные люди! Работают даже по ночам; пару раз я поздно возвращался из кино и видел, как сквозь ставни в пристройке пробивался свет.

Тут рассыльный, наконец, нашел свой список, вскочил на велосипед и, распрощавшись со мной, как со старым приятелем, покатил дальше.

Хотя я мало что узнал, но полученная информация меня заинтриговала. Я медленно пошел в сторону таинственного дома, намереваясь там задержаться. Кафи весело прыгал вокруг меня, и я подумал, что если мы с ним немного поиграем возле желтой двери, нас никто ни в чем не заподозрит.