Поль-Жак Бонзон - Тайна «морского ежа»

Вы продаете им рыбу?

Я — нет, но я часто вижу их на набережной, когда приходят лодки… они довольно ранние пташки для туристок.

Мы отметили про себя слова Простака. Почему две женщины так рано встают? Купить свежую рыбу они могли бы и в магазине.'

Когда мы вышли за дамбу, лодку стало здорово качать. Мы забыли о парижанках и думали только о том, как бы за что-нибудь уцепиться. При каждом ударе волны Мади испуганно вскрикивала, а потом облегченно смеялась.

— Видите? — радостно кричал Простак. — Я же говорил, что море сегодня неспокойное!

Оно было такое неспокойное, что Гиль, который явно не был прирожденным моряком, даже слегка позеленел. Простак не стал настаивать и повернул на восток, ближе к берегу, где волны были пониже. Потом, заглушив мотор, мы направились в порт. Парижанки уже ушли с дамбы, но, ступив на твердую землю, мы опять вспомнили слова Простака. Когда мы шли по набережной в сторону Сосновой стоянки, Стриженый спросил:;

Вы слышали? Они тут уже по крайней мере полтора месяца… И каждое утро к шести приходят к морю, хотя перед этим вставали в два часа, чтобы выйти на связь. Верно говорит Простак: такое впечатление, что они обожают рыбу.

Может, Простак путает их с другими туристками? — усомнился Гиль.

Нет, — вмешался Бифштекс. — Помните, утром, когда вы еще спали, я пошел на набережную? Я их там видел. Тогда, конечно, мне было не особенно интересно, что они там делают, но мы могли бы попробовать это узнать.

Правильно! — живо откликнулся Стриженый. — Завтра утром все на набережную!

Не все, — возразил Корже. — Они сразу нас заметят, и в первую очередь тебя, Стриженый. У тебя слишком заметный берет.

Не ссорьтесь, — вмешалась Мади. — Я пойду одна. Я ничем не рискую, они ведь меня не знают. Я смогу подойти поближе, послушать, что они говорят.

Конечно, мы не выполнили своего решения забыть о парижанках. Мы только о них и говорили до самого вечера, когда Корже велел всем лечь пораньше, чтобы хоть немного поспать, и поставил будильник на полвторого. Утомленные несколькими бессонными ночами, мы спали без задних ног, пока не проснулись от звона будильника.

Мы с Сапожником быстро оделись, взяли Кафи вылезли наружу. Мистраль, который ночью обычно утихал, сегодня дул довольно сильно. Несмотря на чистое небо, было почти совсем темно. Сапожник, как признанный специалист по лежанию под фургоном, занял свой пост, а я прижался к другой машине и следил за фургоном. Мои часы показывали пять минут третьего, когда в окне показалась чья-то фигура. Парижанки, как верно заметил Стриженый, хотели убедиться, что их никто не подслушивает. Через несколько секунд дверь фургона открылась, и одна из женщин в халате спустилась по ступенькам. Испугавшись, что она обойдет фургон и заглянет под колеса, я сделал знак Кафи, который громко залаял. Женщина повернулась в нашу сторону, немного подождала, потом продолжила осмотр местности и наклонилась, чтобы посмотреть под машиной. Но, очевидно, Сапожник узнал голос Кафи и успел убежать; женщина спокойно выпрямилась и зашла внутрь. Прошло десять минут, но Сапожник все не появлялся…

Вдруг я увидел, как его маленькая фигурка выползает из-под фургона. Сделав замысловатый крюк, Сапожник подполз ко мне.

Чуть не влип! Когда я услышал Кафи, я спрятался, но сразу же вернулся, как только она ушла.

Ты что-нибудь слышал?

Все. Пошли скорее, я боюсь забыть…

Как я два дня назад, он сразу же схватился за бумагу, и мы, склонившись над ним, читали выходящие из-под карандаша странные слова: "Говорит ноль-шесть-три… Как слышите? С Жерменой все в порядке… Жермена пошла гулять в синем платье… повторяю: в синем платье… но она боится его намочить. Завтра она пойдет снова, если будет хорошая погода… повторяю: если будет хорошая погода… Говорит ноль-шесть-три… Конец связи".

— Вот, — сказал Сапожник, — я ничего не пропустил.

Гиль взял листок, прочел вслух все с начала до конца и объявил:

— Короче, не понятней, чем предыдущий…

Только зеленое платье стало синим. Мади права, эти цвета что-то значат.

Я заметил, что в сегодняшнем послании говорится о погоде, хотя в прошлом о ней не было ни слова.

Да, это что-то новое, — сказал Бифштекс. — Но я не понимаю, при чем тут погода. Правда, в первый день была гроза, но с тех пор мы не видели ни облачка.

Да, на земле хорошо, но море не очень спокойное. Сегодня Гиля чуть не стошнило на "Пескаду", и ветер все не утихает. Я это очень хорошо почувствовал, когда сторожил Сапожника. Я думаю, что имеется в виду именно погода на море; значит, свидание состоится там.