Тон торговца придал разговору оттенок спора, что привлекло внимание нескольких зевак. Один из них, азиатского типа, казалось, был весьма увлечен разговором. Заметив это, Дюкофр изобразил особую «коммерческую» улыбку.
— Я буду к вашим услугам, мсье, — сказал он, — как только закончу с этими молодыми людьми… Итак, да или нет?.. — Но, едва задав этот вопрос, Дюкофр издал вдруг истошный вопль: — Ах я болван! Одну минуту, молодые люди, я сейчас!
Мишель и Даниель, совершенно сбитые с толку, наблюдали, как торговец поспешно оставил свою лавку и бросился к выходу. Он отсутствовал минут пять, после чего вернулся еще более раскрасневшимся и запыхавшимся, размахивая, словно трофеем, продолговатым свертком.
— Как же я мог забыть! — воскликнул он. — Она была в моем грузовичке, ведь я должен был вам ее доставить!
Признаю, мне эта ваза тоже больше нравится… Еще ни разу торговый дом Дюкофра не разочаровал клиента! Вот, молодой человек, ваша драгоценная ваза. И поверьте мне, вы заключили стоящую сделку!
Мишель развернул сверток и убедился, что на этот раз ваза действительно его. Это была хрустальная ваза с основанием из массивного олова, ее украшала гравировка — рыба с топорщащейся чешуей и разинутой пастью. Мишель с довольным видом сунул покупку под мышку.
Спасибо, мсье, до свидания!
До свидания, — пробормотал старьевщик.
Теперь он повернулся к подошедшему азиату; тот между тем не сводил глаз с Мишеля.
— Ну вот, мсье, я весь к вашим услугам! Если я не ошибаюсь, вы тоже пришли ко мне за вазой?
Азиат повернулся и указал на одну из ваз в коробке.
— Заверните мне вот эту, — сказал он. — И поскорее — я спешу!
Даниель и Мишель отправились на поиски близнецов: перед лавкой с наполеоновскими реликвиями их уже не было.
Куда же они подевались? — недоумевал Мишель.
Они должны были пойти по правой стороне, — отозвался Даниель. — Надо поскорее их догнать.
Двоюродные братья направились по узкой аллее Блошиного рынка в сторону его продолжения, известного под названием «Рынок Бирон». Эта аллея огибала рынок, и здесь лавки располагались только по одну сторону. Всевозможное оружие, устаревшие музыкальные инструменты соседствовали с хвостатыми шлемами, доспехами и латами, старинными фонарями и люстрами с хрустальными подвесками. Этажерки с книгами в переплетах из темной кожи возвышались среди ящиков с вином и пирамид из музыкальных шкатулок.
— Прямо как в сказке, — прошептал Даниель. — Представляю, в каком восторге Ив и Мари-Франс!
Наконец ребята заметили светловолосые головки близнецов: те разглядывали какой-то африканский меч с устрашающим клинком. Кузены некоторое время наблюдали за младшими издалека — они были такие хорошенькие, раскрасневшиеся от переполнявшего их любопытства, что даже самые угрюмые продавцы не могли сдержать улыбку, слушая их рассуждения. Щеки Мари-Франс просто пылали.
— Смотри-ка, Дюкофру удалось избавиться еще от одной из своих ваз, — заметил Даниель, обнаружив неподалеку азиата с таким же, как у них, свертком.
Но Мишель не отреагировал на это замечание. Он стоял возле витрины с морскими принадлежностями, украшенной зелеными и красными позиционными огнями. Массивные медные иллюминаторы и аварийные лампы соседствовали с изящными коробочками из ценных пород дерева, в которых помещались хронометры, секстанты и компасы.
Даниель присоединился к кузену. Мишель пытался разобрать мелкую надпись на медной пластинке, прикрепленной к крышке одной из коробок.
«Собственность капитана Ле Мерье», — прочел он наконец. — Даниель, ты видел когда-нибудь морские хронометры? Надо же, никогда бы не подумал, что они такие огромные!
Да, я тоже очень удивился! Но почему их по два в каждой коробке?
Наверное, один запасной.
А может, один из них устанавливается по Гринвичу, а другой — по местному времени?
Мишель задумался.
Может быть, ты и прав, но я думаю, что оба настраивались одинаково, а время вычислялось среднее — чтобы уменьшить погрешность.
Смотри-ка, здесь и секстант есть… до чего же сложная штука!
Вовсе нет, — возразил Мишель. — Видишь зеркало? С его помощью «ловят» горизонт… и линза для того же…
Мишель взял в руки секстант и стал демонстрировать его работу кузену. Сверток с вазой ему мешал, и он положил его на стол с хронометрами, а секстант поднес к глазам. Мальчик настраивал окуляр до тех пор, пока к ним вихрем не подлетели близнецы — им не терпелось узнать, что же там делает Мишель. При этом Мари-Франс случайно толкнула какого-то прохожего, стоявшего за спиной их брата, да так, что тот даже выронил свой сверток.
Читать дальше