Роберт Стайн: Танец смерти

Дроорл суетилась вокруг нее, беспокойно взмахивая руками.

— Как только Джастин осмотрит твои ушибы, ты должна сразу отправиться в постель.

— Благодарю вас, — прошептала Мэдлин. — Мне действительно хочется отдохнуть… — она помедлила, не зная, как ей следует обращаться к своей тетке… — … миссис Симмс.

Дебора звонко рассмеялась.

— О, ты не должна так обращаться ко мне, тетя Дебора звучит куда приятнее. А Маркуса будешь звать дядя Маркус, не возражаешь, дорогой?

Маркус Симмс, как раз вошедший в комнату вместе с Джастином, кивнул головой в знак согласия.

«А ведь он пока произнес всего несколько слов, — подумала Мэдлин, — в то время как тетушка Дебора болтает без остановки. Наверное, поэтому они составляют чудесную пару!»

— Я точно знаю, что мы станем большими друзьями, — щебетала Дебора. — Мы с Маркусом намерены хорошо заботиться о тебе, моя дорогая. Ты для нас очень много значишь, не так ли, Маркус?

— Она определенно очень много значит для нас, — нарушил молчание Маркус. — И даже несмотря на синяки, она очень хорошенькая. Вы согласны, Джастин?

— Более чем согласен, — ответил Джастин.

В его тоне было столько теплоты, что Мэдлин вспыхнула. Он пододвинул к софе кресло и сел, склонившись к гостье и улыбаясь ей.

— Никакие синяки и шишки не в силах изменить этого обстоятельства, — добавил он.

Щеки Мэдлин загорелись еще жарче. «Что это со мной, — подумала она, — я никогда раньше так не краснела».

— Ну а теперь позвольте осмотреть вашу головку, — уже деловым тоном сказал Джастин. — Мне понадобится теплая вода, Дебора.

— Конечно, Джастин, я сейчас же позабочусь об этом. — Она вышла из гостиной, чтобы дать поручение прислуге, и быстро вернулась. — Служанка через минуту принесет воду.

Действительно, тут же раздался стук в дверь.

— Войдите, — приказал Маркус.

Днерь распахнулась, и в комнату вошла юная служанка.

Мндлин была поражена ее красотой. Густые золотисто-каштановые волосы обрамляли ее голову сияющими кудрями. Белоснежная кожа напоминала фарфор. Мэдлин она показалась похожей на красивую китайскую куклу.

Служанка несла в руках миску горячей воды, ступая осторожно, чтобы не расплескать.

— Поставь миску прямо здесь, Молли, — сказал Джастин.

Девушка-служанка вскинула огромные зеленые глаза на Джастина. Руки ее начали дрожать так сильно, что вода переливалась через края миски.

— Доктор Фиар, — прошептала она. — Доктор Фиар…

— Поднеси мне воду, — снова сказал Джастин.

Ноги Молли словно приросли к полу.

— Делай, как я тебе говорю, Молли, — приказал Джастин тихим, но строгим голосом.

Служанка, шатаясь, двинулась вперед. Голова ее дергалась из стороны в сторону, словно она пребывала в агонии, но взгляд ее снова и снова возвращался к лицу Джастина.

— В чем дело? — смущенно спросила Мэдлин. — Может быть, вода слишком горячая? Вы не обожглись?

Молли остановилась, по телу ее прошла дрожь, и она опустила глаза.

— Я не хочу! — крикнула она. — Вы злой, и я не хочу подходить к вам. Вы не можете заставить меня!

— Прекрати, Молли, — укоризненно произнес Джастин, — не надо быть такой глупой. Ты прекрасно знаешь, что здесь тебе нечего бояться.

Он встал и сделал к ней один-единственный шаг, но Молли отпрыгнула от него.

«Что происходит с ней?» — недоумевала Мэдлин.

Девушка ударилась о стоявший рядом шкаф, миска с водой выскользнула у нее из рук, упала на пол, тысячи брызг полетели во все стороны и растеклись по темному паркету.

— Вот видишь, что ты натворила, Молли, — сердито сказал Джастин.

Служанка закрыла фартуком лицо и выскочила за дверь.

— Молли! Вернись сейчас же и убери все это! — крикнула Дебора.

В ответ послышались истерические рыдания, эхом разносившиеся в холле.

— Приношу вам искренние извинения, Джастин, — сказала Дебора. — Эта девица такая нервная, едва ли вам стоит расстраиваться из-за нее. Я сама принесу воду.

Джастин покачал головой и вздохнул.

— Я полагал, что Молли уже справилась со своим страхом передо мной, — сказал он Мэдлин, вернувшись на свое место возле нее. — Но теперь вижу, что ошибался. С братом Молли не так давно случилось несчастье, — объяснил он. — Я ничего не мог сделать, чтобы спасти его. Но боюсь, бедняжка полагает, что вина за его смерть лежит на мне.

Мэдлин почувствовала к нему острую жалость.

— Как это, должно быть, ужасно для вас: потерять больного и потом нести на себе проклятье близких.