Крейг Райс - Розы миссис Черингтон

Теплое послеполуденное солнце пригревало и нагоняло сонливость. Перед домом простиралась подернутая слабой дымкой лесистая долина. Там и тут из деревьев выглядывали крыши немногочисленных домов. В свое время Мариан Кэрстейрс выбрала именно этот дом, расположенный в тихом и уединенном месте. Поблизости находилась лишь построенная в псевдоитальянском стиле розовая вилла, собственность супругов Сэнфорд, отделенная от дома Кэрстейрсов небольшим участком земли, купой деревьев и высокой живой изгородью.

— Арчи, — обратилась к брату разомлевшая на солнышке Эйприл, — загляни в коробку для сахара.

Арчи пылко запротестовал. Да, Эйприл двенадцать лет, а ему только десять, но это вовсе не значит, что он обязан быть у нее на побегушках.

Если ей так нужно, пусть сама заглянет в коробку для сахара.

— Арчи, — решительно произнесла Дина, бросая на чашу весов авторитет своих четырнадцати лет. — Одна нога здесь, другая там!

Арчи протестующе заворчал, но послушался. Для своих лет он был невелик ростом, имел непослушную темно-русую шевелюру, а в выражении его лица удивительным образом сочетались невинность и одновременно нахальство. Через пять минут после купания он всегда успевал где-то измазаться. А сейчас у него к тому же развязались шнурки на теннисных туфлях, а на колене вельветовых брюк появилась небольшая дырка.

Дина встречала уже пятнадцатую весну и всем своим видом вполне оправдывала придуманное Эйприл шутливое прозвище «пригожая девица». Это была высокая и стройная девушка, пышноволосая, с большими карими глазами на красивом личике, на котором улыбка сменялась временами строгим выражением, подобающим старшей сестре. Она с шиком носила ярко-красную юбочку, клетчатую блузку, длинные зеленые носки и запыленные коричневые туфли.

Невысокая Эйприл вводила в заблуждение своей видимой хрупкостью. У нее были гладкие светлые волосы и серо-голубые глаза, такие же большие, как и у Дины. Все говорило о том, что из нее вырастет красивая, но очень ленивая девушка. Это знала и сама Эйприл. На ней были юбка и блузка безукоризненной белизны, на ногах — красные завязанные у щиколоток сандалии, в волосах пламенел пурпурный цветок пеларгонии.

Звук, напоминающий топот скачущего галопом жеребенка, издалека известил сестер о возвращении Арчи. Выбежав с громким возгласом из дверей дома, он в одно мгновение снова оказался на балюстраде.

— Положил индюка в холодильник! — прокричал он. — Откуда ты знала, что он в коробке для сахара?

— Дедуктивный метод, — пояснила Эйприл. — Когда мамуся сегодня утром положила в кладовку доставленные продукты, пакет с сахаром я нашла в холодильнике.

— Вот что значит иметь голову на плечах! — восхитилась Дина и печально вздохнула. — Ах, если бы мамусе снова кто-нибудь понравился! Нам бы в доме очень пригодился мужчина.

— Бедная мамочка! — пригорюнилась Эйприл. — У нее совсем нет личной жизни. Одна-одинешенька на белом свете.

— У мамуси есть мы, — заметил Арчи.

— Это совсем не то, — сказала Эйприл, мечтательно глядя вдаль. — Если бы мамусе удалось разгадать тайну настоящего убийства! Это послужило бы превосходной рекламой, и ей не пришлось бы писать столько книжек.

— Я хочу, чтоб мамуся сделала дубль, — решительно заявил Арчи, лягнув пятками каменную балюстраду.

Как говорила позже Эйприл, провидение, видимо, слышало их беседу, ибо именно в этот момент со стороны виллы Сэнфордов раздались выстрелы — два выстрела, один за другим.

— Ты слышала? — почти не дыша прошептала Эйприл, ухватив сестру за плечо.

— Наверно, мистер Сэнфорд стреляет ворон, — неуверенно предположила Дина.

— Мистера Сэнфорда еще нет дома, — уточнил Арчи.

На дороге мелькнул автомобиль, почти скрытый за кустами. Арчи соскользнул с балюстрады, намереваясь ринуться в сторону соседней виллы, но Дина придержала его за воротник, не дав как следует разбежаться. Промелькнул и второй автомобиль. Потом наступила тишина, нарушаемая лишь доносящимся сверху стрекотанием пишущей машинки.

— Это было убийство! — выговорила Эйприл. — Позовите мамусю.

Дети переглянулись. Сверху по-прежнему доносился стук пишущей машинки, работающей в сумасшедшем темпе.

— Позови ее сама, — отозвалась Дина. — Это твоя гениальная мысль.

Эйприл отрицательно покачала головой:

— Сходи ты, Арчи.

— Даже и не подумаю, — категорически отказался Арчи.

В конце концов все трое тихо, как мышки, поднялись по лестнице на второй этаж. Дина приоткрыла дверь, и три головы через образовавшуюся щель просунулись в комнату матери.