Дмитрий Щеглов - Добро пожаловать на дно

Рэм-Ефрем накрутил себя до кипения и как перегретый котел взорвался.

— Все, баста! Мне здесь нравится!.. Я говорю, дорогая, наслаждайся здесь!.. Объявляю привал на один день!.. Выгружайте, дети, вещи!

Мальчик и девочка лет семи и десяти, до этого молча слушавшие перебранку родителей, с восторгом закричали, что и им тут нравится, и город недалеко, и за мороженым можно будет сбегать, и комаров нет.

— Ефремушка! — блондинка бросала косые взгляды на нас и, не желая вылезать из Ноева ковчега, канючила: — Поехали!

— Я сказал нет!

Выбравшийся на берег Рэм-Ефрем зашуршал по траве днищем второй лодки.

— Козлов и здесь хватает. Гляди! — Рэм-Ефрем протянул руку в сторону пасущейся Машки.

— Это коза! — поправил его Данила. — Она вам ничего плохого не сделала. А Козлодуев ваш уже проплыл!

Ну что за язык у Данилы? Стегает и стегает без причины человека. Какой Козлодуев, о чем он болтает? Семья, не обращая на нас внимания, стала выгружаться. Мы отошли метров на пятьдесят и прилегли на взгорке. Когда была установлена палатка и задымил костерок, к нам подошел Рэм. Он задумчиво теребил свою бороду.

— Малец! Так, когда, говоришь, проплыл здесь тот мужик?

Даниле бы сообразить, что вопрос ему задали с подвохом, что если он сейчас ответит положительно о неведомом ему мужике, то тем самым подтвердит, что он не отказывается от давешнего заявления.

— А он тут тоже останавливался! — ушел от прямого ответа мой дружок. Рэм озадаченно смотрел на Данилу.

— Зачем?

— Здесь Наташка — «звезда Севера» иногда загорает, наша красавица. Она конкурс красоты в области выиграла! Вот он из-за нее и остался.

— А как же его толстуха Ольга? Он же с Ольгой был!

Ревность Рэма-Ефрема воссоздавала картину проезда обольстителя Козлодуева. Оказывается, он путешествовал со своим самоваром. Данила бессовестно воспользовался подсказкой.

— Это та, с которой он приплыл?

— Да!

Далее в выборе поворотов сюжета мой дружок был свободен. Правдивыми глазами он смотрел на собеседника.

— А что Ольга? Что она, княгиня, ваша Ольга? Когда толстуха Ольга принесла из города сосиски, красавица Наташка и Козлодуев плескались в воде. Наташка у нас любит визжать, от ее визга уши закладывает, а у козы молоко пропадает или жиже становится. Коза Машка всегда от Наташки подальше уходит. А Ольга, с которой он приплыл, наоборот, нашла общий язык с Машкой.

— Какой язык? С какой Машкой? Ты что городишь?

— Она ей морковку дала.

Данила на мгновение замолчал, не зная, в какую сторону завернуть повествование. Рэм его подстегнул:

— Из тебя надо каждое слово клещами вытягивать? То разговорчивый, как бабка у подъезда, то молчишь как сыч. Что дальше-то было?

— А ничего не было. Ольга, что приплыла на байдарке, обиделась и стала вещи собирать! И ушла.

— Из-за чего ушла? — не понял Рэм-Ефрем. В плескании в воде он не видел никакого криминала.

— Из-за того, что они плескались! — повторил Данила.

— Из-за этого не уходят!

Данила многозначительно улыбнулся.

— Еще как уходят. А ваш Козлодуев на следующее утро только уплыл!.. Один! — побыстрее закруглился с рассказом мой дружок.

— Его почерк! Узнаю! — удовлетворенно заявил Рэм и неожиданно крикнул жене: — Дорогая, ты слышишь, твой Козлодуев и Ольгу бросил!

Блондинка в это время недовольно покусывала губы.

— Бросил, и бросил, давно пора было.

— Не радуйся, не ради тебя бросил, — ядовито заявил Рэм-Ефрем и поспешил обрадовать женушку: — У нас стоянка здесь будет два дня, дорогая!

Данила потянул меня подальше от ревнивой семейки.

— Жалко! Придется новое место выпаса для козы искать. Этот Рэм-Ефрем теперь тут на недельку, не меньше, застрянет.

— Что ему тут делать?

— Как что? — рассмеялся Данила. — Спасаться от Козлодуева. А то, не дай бог, встретятся в излучине «Неверной любви»…

Мне стало жалко Рэма-Ефрема. Со всех сторон на несчастного катят бочку. Я вступился за него.

— А может быть, Рэм тоже хочет на Наташку красавицу взглянуть? Вот на два дня и остановился…

Но ошибся мой дружок в отношении Рэма, и я не угадал. На следующее утро травянистый ковер берега был девственно чист. Женская воля оказалась сильнее мужской. Две байдарки устремились к излучине «Неразделенной любви». И упоминать бы об этом Рэме-Ефреме не стоило, если бы не пришлось по жизни столкнуться с ним еще один раз, при довольно-таки странных обстоятельствах. Но обо всем по порядку.