Роберт Стайн - Глубокая беда

— Где у тебя глаза, Билли? — заверещала она.

— Что стряслось? — заволновался дядя.

— Голова! Там, в аквариуме, человеческая голова! — Я показываю пальцем на свою каюту.

Доктор Д. хмуро посмотрел на меня и прямиком направился в мою каюту. Шина за ним. Я за ней.

— Вон, смотрите! — едва переведя дыхание, кричу я.

А голова выпучила свои глазищи и смотрит на нас из-за стекла.

Но почему Доктор Д. и Шина так спокойны? Меня от одного её вида чуть не вывернуло. Я сглотнул слюну и отвернулся. А Шина хихикнула.

Чего тут смешного?

И тут она идёт к аквариуму и преспокойненько суёт в него руку.

— Ты что, с ума сошла? Не вздумай трогать! — кричу я ей.

А Шина смеётся и вытаскивает голову за волосы. А потом как тряхнёт этой головой, чтоб вода, значит, с неё стекла. Я от ужаса не решаюсь посмотреть. А как глянул, так всё и понял. Теперь-то я разглядел: никакая это не человеческая голова.

— Что, получил? Получил? Обманули дурака на четыре кулака! — кривляясь, Шина показывает мне язык. — Вот тебе за все твои мерзкие шутки, которыми ты изводил меня всё лето!

Доктор Д. рассмеялся.

— Должен признаться, ты и меня провела, — признался он. — Вода действует как увеличительное стекло. И голова куклы действительно как живая. Славная шутка, Шина!

— Спасибо. — Шина раскланялась.

А я почувствовал, что лицо у меня начало гореть. Что правда, то правда. От стыда я готов был сквозь землю провалиться. Не привык я, чтоб меня дурачили. Оно и понятно. Ведь шутник-то у нас я, а не Шина.

Я — к аквариуму. Смотрю, как будто чего-то не хватает.

— Эй, — кричу я Шине, — ты куда моих золотых рыбок дела? И улитку?

Шина только плечами повела. Я хвать её за шею.

— Куда, — кричу, — ты их дела?

— Да не бойсь! Я переложила их в банку и поставила в ванную комнату.

— Так иди и принеси! — не на шутку разозлился я.

— Иду, иду, — говорит Шина и действительно приносит банку с рыбками и улиткой.

Я опустил их в аквариум. Так-то оно лучше.

— И чтоб пальцем к ним не смела притрагиваться! Чтобы с ними никакая беда не приключилась. Поняла?

Некоторое время я стоял и наблюдал, как рыбки суетливо носятся по аквариуму.

— Дай им планктон, Билли, — посоветовал доктор Д. — Пусть взбодрятся.

Я откупорил склянку и вылил немного мутной жижи в аквариум. Рыбки тотчас рванулись на поверхность и начали пожирать планктон.

— Во! Похоже, еда им пришлась по вкусу, — говорю я.

Доктор Д. усмехнулся, но глаза у него оставались серьёзными.

— А теперь вот что, ребятишки: я буду в лаборатории, пора заняться этим гольяном… Прошу мне не мешать.

— Мы будем как мышки, — пообещала Шина.

Но доктор Д., похоже, уже не слышал её. Уходя, он бормотал себе под нос о том, что происходит нечто странное и непонятное, и вид у него был удручённый.

Знать бы, как всё обернётся и какие ещё приключения ждут нас впереди…

Я вышагивал по палубе, напряжённо думая, как отомстить Шине за её злую шутку.

Весь день она чувствовала себя явно не в своей тарелке. Нервничала. Видать, ждала от меня какой-нибудь каверзы. Только ничего путного в голову мне не приходило. Я полночи строил планы, пока не заснул.

А сегодня она успокоилась. Будто обо всём позабыла. Никаких угрызений совести.

Только ещё не вечер. Смеётся тот, кто смеётся последним.

Надо придумать что-нибудь, отчего волосы у неё дыбом встанут. Только что? Что может напугать её?

Косить под акулу — дело дохлое. К тому же с этим я уже опростоволосился. Ну, Шина, берегись: за мной должок! А что, если засунуть ей в кровать что-нибудь этакое?

Полуденное солнце пекло немилосердно. В Карибах летом настоящее пекло. От жары моя голова начала раскалываться. Но кое-что я всё же придумал.

Хватаю свою маску с трубкой и быстро натягиваю её на голову. Надо незаметно улизнуть и кое-что обследовать.

Правда, Доктор Д. не разрешил далеко уплывать. Но и не хотел, чтоб ему мешали. В общем, натянул я маску, сунул в рот трубку и спускаюсь по трапу в воду.

— Ага, попался!

Я так и вздрогнул от неожиданности. Пронзительный голос Шины застал меня врасплох.

— Куда это мы собрались? — спрашивает она. — Доктор Д. ведь запретил нам покидать яхту.

— Я недалеко, — говорю, только чтобы отделаться от неё. — Я подыхаю от жары и скуки. И больше ни секунды не вынесу в этом пекле.

— Тогда и я с тобой. — Шина хватает свою амуницию.

Я с трапа плюхаюсь в воду. Она следом.

— Зря мы это делаем, — шепчет Шина. — А что, если акула вернётся?