Томас Брецина: Ночь белых вампиров

Сердце Лило гулко стучало, когда она шагнула через порог. Три карманных фонарика засветились одновременно, лучи их скрестились на крутой лестнице.

Кругом было тихо, даже мышиного шороха не слышно. Не мелькнуло никакой подозрительной тени. Лизелотта нашла на голой кирпичной стене выключатель и нажала на кнопку. Померцав, засветились трубки дневного света. Лизелотта знаком позвала за собой свою команду.

Поппи и Аксель бесшумно крались за ней на цыпочках. Их пробирала дрожь. Может, от холодного сырого воздуха подвала, а может, от предчувствия опасности. Тревога наполняла все вокруг, сгущаясь с каждым шагом, — это чувствовали все трое. Что ждет их за дверью той каморки, где они видели накануне гроб и вампира? Настоящие вампиры в это время суток превращаются в летучих мышей и покидают могилы. Но как ведут себя по ночам вампиры, которые гнездятся в картофельных подвалах? Из книг и кино они не знали об этом ничего.

Песок скрипел под ногами, и они вздрагивали, пугаясь собственных шагов.

Вдруг в лица им пахнул порыв ветра, а за спиной что-то громыхнуло.

— А-а-а! — вскрикнула Поппи и уронила фонарик.

Аксель взял ее за руку и приложил палец к губам:

— Тсс! Не шуми! — прошептал он.

— Наверно, это захлопнулась входная дверь… — предположила Лило.

— Нас заперли! Мы в ловушке! — простонала Поппи. — Мы уже никогда отсюда не выйдем, и вампиры высосут нашу кровь!

У Лило тоже подкосились от страха ноги, но она сохраняла присутствие духа. Как лидер группы она не имела права на панику.

Кникербокеры напряженно прислушались. Кто захлопнул дверь? Ведь не могла же она закрыться сама собой? Но почему не слышно шагов того, кто ее захлопнул?

Аксель озирался, ища пути к отступлению. Но мертвая тишина продолжалась, и через полминуты Лизелотта с облегчением вздохнула и прошептала:

— Я вернусь назад, посмотрю. — Она поднялась по лестнице и без усилий открыла дверь.

У нее отлегло от сердца, и она успокоила своих друзей: — Наверное, закрыло сквозняком. Где-то тут есть открытое окно или дверь. Мы это выясним. — Лило помедлила. — А теперь надо убедиться, на месте ли еще гроб.

Даже ей, бесстрашной, понадобилось много отваги, чтобы приблизиться к той двери, за которой они встретили вчера мертвеца.

Лило не решилась прикоснуться к этой двери рукой, и пнула ее ногой. Возможно, она не рассчитала силы и невзначай толкнула дверь слишком резко, а может, была другая причина, но дверь с шумом распахнулась и так ударилась о стену, что дерево треснуло. Все трое в ужасе отпрянули назад, ища укрытия за грудой старых велосипедов в коридоре.

Из дверного проема вырвалось облачко белой пыли, но никто не вышел им навстречу. Когда пыль осела, Лизелотта посветила внутри каморки карманным фонариком.

— Его нет, — с удивлением сказала она.

Доминик метался во сне. За ужином он съел четыре белых сосиски и к ним две порции тушеной капусты. Такой волчий аппетит на ночь к добру не приводит — его мучили кошмары. Над ним парили летучие мыши, они внезапно превращались в вампиров с окровавленными клыками. И он видел их страшный оскал прямо над собой.

«Ты нам больше не нужен, что в тебе проку! — вопили они. — Мы нашли актера получше! Он — восходящая звезда, а ты уже старая рухлядь. Тебе пора на свалку!»

«Нет-нет!» — хотел крикнуть мальчик, но язык словно присох к небу, и голоса не было.

Тогда вампиры принялись плевать в него и бросать чем попало. В Доминика летели гнилые помидоры, лопались на его лице, и сок их стекал по щекам. Вампиры прыгали и от радости шлепали губами, когда им удавалось попасть в Доминика.

С трудом бедному кникербокеру удалось разлепить глаза. Проснувшись, он с облегчением осознал, что вампиры — это всего лишь сон. Но страх все же не отпускал.

Летний ночной ветерок обдувал его лицо, и вдруг Доминик почувствовал, что оно мокрое. Мальчик провел пальцами по щеке и ощутил какую-то вязкую влагу. Откуда она взялась? Он понюхал пальцы, но никакого запаха не было. Он быстро достал из-под подушки фонарик и посветил себе на руку.

Доминик пронзительно вскрикнул от ужаса. Широко раскрытыми глазами он глядел на свой спальный мешок и на ковер около себя.

На его крик прибежал разбуженный Клаус Юрген.

— Ты с ума сошел? Что с тобой? — спрашивал он испуганно, спросонья ничего не понимая. — Горим, что ли?

Он включил свет.

— …Так я и думала, — сказала Лизелотта с облегчением.

Гроб действительно исчез, остался только каменный постамент, на котором он стоял. Лизелотта совсем успокоилась.